На окраине города джип неожиданно затормозил. Открылась дверь, и в салон быстро заскочили двое арабов.
— Хелло! — сказал высокий худощавый парень в тёмно-серых штанах и коричневой полосатой рубашке и опустился на сиденье между Вадимом и незнакомкой.
Водитель приглушил музыку.
Второй египтянин тоже поздоровался и сел рядом с блондинками.
— Меня зовут Тагир, — представился он. — На сегодня я ваш гид. Прошу любить и жаловать.
Вадим с любопытством разглядывал парня. Крепкий, смуглый, темноглазый, с гламурной щетиной и отросшими бачками на висках. Волнистые смоляные кудри стянуты на затылке в густой конский хвост. Через плечо перекинута большая матерчатая сумка-мешок. С виду — самый обычный араб в джинсах и рубашке с закатанными до локтей рукавами, вот только на русском шпарит так, словно это его родной язык. Лёгкий акцент практически не заметен.
Египтянин наклонился вперёд и по-дружески хлопнул своего приятеля по колену.
— А это мой помощник — Муха. Мухаммед то есть.
Потом он обратился к другим пассажирам. Судя по выражению их лиц, парень просто дублировал на арабском языке своё приветствие. Обе блондинки-иностранки его прекрасно поняли (должно быть, хорошо знали арабский) и дружно заулыбались. Интересно, кто они по национальности: шведки, англичанки? А ещё в Египте очень много отдыхающих из Германии. Хотя вряд ли они немки — тип лица всё-таки ближе к славянскому.
В пути Тагир коротко обрисовал туристам все прелести предстоящего сафари. Он много и остроумно шутил (умудряясь заливаться соловьём сразу на двух языках), ловко вворачивал в разговор типичные для русского уха словечки и выражения. Дома Вадим даже не обратил бы на его потуги внимания, но здесь русская речь, да ещё из уст араба, отдавала особенным и забавным колоритом, приятно грея слух.
Джип тем временем покинул пределы города. Теперь они мчались по трассе, а вокруг простиралась бескрайняя пустыня, отгороженная от дороги столбами с колючей проволокой. Мнимая граница здорово напоминала пресловутые Великие Ворота, ведущие в Долину пирамид. Никакой функциональной нагрузки — одна условность.
Вскоре на горизонте появились две высокие конусообразные башни, испещрённые снизу доверху множеством небольших отверстий. Вблизи дырявые сооружения очень походили на ласточкины гнёзда в прибрежных скалах.
— Это голубятни, — пояснил Тагир. — Египтяне обожают блюда из этих птиц.
Они приблизились к башням. Джип свернул с шоссе влево, на плотно утрамбованный колёсами песок, и остановился.
— У всех есть с собой арафатки? — спросил экскурсовод, извлекая из своей сумки серый клетчатый платок.