— Ты чё творишь, дебил! А ну стой! Стой, кому говорю!
Вадим заглушил двигатель, неторопливо вылез и закрыл машину.
— Всё, Паша, на сегодня ты откатался. А ключи получишь завтра утром, когда проспишься.
Он сунул связку в карман и, не обращая внимания на угрозы и оскорбления, направился к подъезду.
— Ах ты, гнида! — подскочил сзади Пашка, воинственно дёргая его за рукав. — А ну дай сюда ключи!
И замахнулся для удара. В Вадима точно бес вселился. Он резко повернулся к соседу и, схватив за воротник, крепко припечатал парня к стене:
— Ключи тебе?! Да из-за таких как ты…
Он не договорил. Разинув рот, Пашка испуганно смотрел на него снизу вверх, словно несчастная овца на заклании. Что он увидел в его взгляде, только одному богу известно, но это разом сломило всякое сопротивление. Молча хлопая глазами, сосед не шевелился.
Вадим разжал пальцы. Не сказав больше ни слова, он вернулся домой. Бросил ключи на полочку в прихожей, разделся и отправился варить пельмени.
Ночью опять не спалось. В голову лезли мрачные мысли, от которых кругом шла голова. Было уже очень поздно, когда вдруг из дальнего угла комнаты, где сейчас стояла Ксюшина кроватка, донёсся чей-то жалобный, настойчивый голос:
— Папочка, сними с меня одеялко, мне жарко… Пожалуйста, папочка, подойди ко мне.
Что-то внутри подсказало: это говорит его дочь. Он встал и покорно пошёл на зов. Склонившись над кроваткой, откинул покрывало в сторону и едва не закричал от ужаса: вместо родного ангелочка в колыбели лежал страшный, обугленный скелет и тянул к нему тонкие крючковатые пальцы.
Вадим отступил, чувствуя, как за его спиной кто-то тяжело и хрипло дышит. Тем временем мерзкое существо медленно, будто паук, выбиралось из кроватки и ползло следом.
— Папочка… папочка, — это был уже не голос, а шипение.
Замирая от страха, Вадим обернулся. В двух шагах от него в белом длинном плаще стояла Наташа. Голова наклонена вниз, распущенные волосы скрывают лицо.
— Почему ты боишься свою дочь? — глухо спросила жена.
Он растерянно покосился на чёрную каракатицу, ползущую к его ногам.
— Но ведь это… не Ксюшка.
Наташа разочарованно вздохнула.
— Ты не узнаёшь нашу девочку? — Она подняла голову и привычным движением откинула назад волосы. — А может, ты и меня успел забыть?
Он взглянул на жену и в ужасе отшатнулся. Кожи на лице совсем не осталось — вместо неё обгорелые остатки плоти, едва прикрывающие челюстную кость. Из пустых глазниц веет могильным холодом. Жуткое зрелище!
Он хотел убежать, но его ноги намертво приросли к полу — как тогда, на пожаре.
— Знакомые ощущения, не правда ли? — тихо сказал монстр в Наташином обличии и двинулся на Вадима.