Он старался дышать глубоко и ровно, делая вид, что спит. Но от волнения удерживать дыхание в одном ритме становилось всё труднее. Он чувствовал, как от нехватки кислорода ему буквально распирает грудь. В голове появился неприятный шум, постепенно перерастая в оглушительный рёв водопада. От сильного напряжения заломило в висках.
— Ну, как там поживает наш чурбан с глазами — спит? — донёсся вдруг с порога негромкий, но вполне различимый шёпот Олега.
Ответом ему был чуть слышный шорох одежды.
— Как обычно, — с небольшой задержкой отозвалась Людмила. — Всего две таблетки — и нет проблем. Так что до утра можно хоть из пушек палить, не услышит.
Она отошла от кровати. Где-то совсем рядом ухо Андрея уловило тихое причмокивающее сопение, похожее на долгий поцелуй. От этого звука бешено заколотилось и заныло сердце. Он судорожно сглотнул слюну, но по-прежнему не подавал признаков пробуждения. И только когда любовники покинули комнату, он смог, наконец, дать волю своим поруганным чувствам. Всё его тело содрогнулось от горя и безысходности. Не в силах унять подступившие слёзы, Андрей крепко зажмурился и в бессильной ярости сжал в кулаке простыню.
«Господи, — еле слышно прозвучала в темноте его отчаянная мольба. — Дай мне сил… умоляю».
Раскрыв жаркие объятия, Людмила обессиленно откинулась на подушку. Рядом в изнеможении растянулся Олег. Где-то в глубине гостиной продолжала негромко звучать медленная композиция в исполнении Хулио Иглесиаса. Они некоторое время лежали молча.
— Олежка, — первой подала голос Людмила. — И всё же я не понимаю: зачем ты продал свой дом? Вряд ли теперь Андрею понадобятся твои деньги. Что он будет с ними делать — хранить под матрацем?
Олег лениво покосился на неё.
— Бережёного бог бережёт, Людочка, — обронил он и немного помолчал. — А вдруг у нашего безногого шантажиста есть сообщник?
— Значит, ты всё-таки собираешься платить?
— Да. Не хочу рисковать.
Людмила приподнялась на локте, тряхнула головой, откидывая за спину спутавшиеся волосы, и недовольно прищурилась.
— А вот я, например, в сообщника не верю и считаю, что ты сделаешь большую глупость, если отдашь ему деньги. Они же ему всё равно без надобности. Ну сам посуди: зачем инвалиду такая огромная сумма?
— Ошибаешься, Людок, — жёстко возразил Олег. — Нашему инвалиду эти денежки придутся о-очень даже кстати. Они теперь для него — единственный источник существования. Сама знаешь, что на пособие по инвалидности не больно-то пошикуешь. А твоему муженьку необходимы ещё и лекарства, врачи, процедуры всякие. Медицина сейчас ужас какая дорогая! Да и жить на что-то надо. Я уже ничего не говорю о досуге и прочих развлечениях: то, что здоровый человек может получить за умеренную цену, хилому и убогому обойдётся в десять раз дороже.