Один раз в дверь кто-то позвонил и, не дождавшись появления хозяев, отступился. Зато телефон в прихожей просто надрывался от усердия, но вскоре выдохся и он, оставив Андрея наедине со своими прискорбными мыслями. Постепенно усталость и скопившееся за день напряжение сделали своё дело, и долгожданный Морфей незаметно подкрался к его постели.
Почти всю ночь Андрея мучили какие-то жуткие кошмары и видения, он открывал глаза, а затем снова забывался в короткой и тревожной полудрёме, до тех пор, пока не наступило утро. Ночной сон не принёс ожидаемого облегчения. Андрей чувствовал себя разбитым и усталым — так, словно несколько часов подряд разгружал вагоны с тяжёлыми мешками. Ко всему прочему чертовски хотелось есть. Пить тоже.
Он взял бутылку шампанского и с жадностью опустошил её почти на две трети.
Однако игристый напиток, приглушив жажду, ещё больше раздразнил аппетит. Андрей поставил бутылку на тумбочку и щёлкнул пультом телевизора, намереваясь хоть чем-то отвлечь себя от навязчивых мыслей о еде.
Часа два он тупо пялился в экран, пока естественные надобности его организма не заявили о себе во весь голос. «Проклятье, как же с этим быть?» До сегодняшнего дня за Андрея эту проблему решали другие, своевременно подсовывая под него спасительное судно. И хотя унизительная процедура приносила ему немало горьких минут, обойтись без неё было невозможно.
Помогая себе локтями, он потихоньку придвинулся к самому краю постели и беспомощно свесил руку вниз. Куда там! Бессердечная посудина затаилась где-то далеко под кроватью. Чтобы извлечь её оттуда, ему вместо рук понадобились бы гибкие двухметровые рычаги, не иначе. Андрей подавленно усмехнулся. Похоже, ему заново придётся вспоминать давно забытые времена мокрых ползунков и пелёнок, а попросту — мочиться под себя. Забавная перспектива, ничего не скажешь, но другого выхода у него всё равно нет.
Он продолжал стойко сопротивляться до тех пор, пока хватало сил, до последнего надеясь на чудо: вдруг откроется дверь и… Но чуда не происходило, а вот переполненный мочевой пузырь запросто мог дать течь. И тогда, закусив от досады губу, Андрей отдался на милость победителя, ощущая, как под ним медленно расползается влажное неприятное тепло.
Он не удержался от брезгливой гримасы, откинул одеяло и сдвинулся чуть в сторону — подальше от позорного пятна.
Минуты и часы тянулись для Андрея бесконечно долгой вереницей, словно специально издевались над прикованным к постели человеком. В течение всего дня он насчитал одиннадцать телефонных звонков, а потом и вовсе перестал обращать на них внимание. К тому моменту, когда наступила ночь, Андрей успел пересмотреть по телевизору все телепередачи, немного поспал, допил остатки шампанского и ещё раз намочил под собой матрас.