- Халил? - смуглый слегка засомневался. - Когда жинилса? Как жина зват?
- В январе, - Рашид говорил как будто через силу. - Сестру мою зовут Земфирой. Я Рашид Музаев. Я в розыске, поэтому пришел...
- А, Земфира! - смуглый вдруг моментом успокоился, махнул рукой и громко сказал по-арабски: - Это свои. Это Халила родственник.
Это хорошо, что они не в курсе насчет Земфиры. Все правильно, Абу наверняка не со всеми подряд болтает о своих исполнительницах, тут должен быть какой-то режим секретности...
Из кустов разом встали трое. Один с "СВД", второй с пулеметом, третий с автоматом. Вот так, а мы гадали: если с пулеметом - хана, если со снайперкой - хана, а тут полный комплект. Пулеметчик, снайпер и два стрелка. Дважды хана, короче.
- Пошли, пошли, - тихонько прошептал сзади Петрушин. - Еще чуток пройти надо, узковато...
- Нам тут теперь до ночи стоять или как? - уточнил Рашид.
- Давай, давай - иды суда, - разрешил смуглый, доставая из кармана "разгрузки" рацию. - Сичас будим гаварыт...
Мы двинулись вперед. Тропа постепенно разъезжалась, через пятнадцать шагов доставало места для троих. Еще несколько шагов - вот они кустики! - и мы практически на дистанции штыкового боя...
- "Орел", пусть Халил к трубке подойдет, - сказал смуглый в рацию по-арабски. - Тут его родственник пришел. Пусть пару слов скажет.
- Ладно, - шепеляво ответила рация на том же языке. - Подожди, я сейчас позову...
Мы расположились напротив патруля арабов, буквально в двух метрах. Можно работать. Все четверо супостатов пялились на Петрушина. Точнее, на его косынку, скрывавшую лицо. Петрушину места в шеренге не хватало, он пытался втиснуть свои могучие габариты между мной и Костей и потому получилась секундная заминка...
- У Халила тут целое море родственников, - неприятно осклабившись, сказал по-арабски пулеметчик. - И никто из них понятия не имеет, как поступает Халил со своими женами.
- Точно, - подтвердил снайпер и не менее гнусно ухмыльнулся. - Давай скажем, пусть этот платок снимет...
Я точно знаю, что Рашид в арабском шарит так же, как я в санскрите. То есть ни слова не понимает. Видимо, шутников подвела интонация и глумливые ухмылки. Они же не знали, что Рашид - скорбящий брат, для которого теперь любой кучерявый ассоциируется с самым страшным злом этого мира. А уж гнусно ухмыляющийся кучерявый - и подавно...
- Шакалы! - глухо рыкнул Рашид, вскидывая карабин.
- Ту-дух!
Снайпера отшвырнуло назад. Выстрел получился такой громкий, что на миг все в буквальном смысле оглохли. Отвыкли от такой грубости, наши "ВАЛы" совсем не так работают.