Не было заметно никаких дорог, и они казались ненужными,, потому что можно было итти в любом направлении, не встречая каких-либо преград.
После лесов, которых было так много на пути от Петербурга, до Тобольска, этот беспредельный простор казался чем-то необычным — точно приплыли в страну, где есть только приволье,, тишина и покой. Эта степная равнина была однообразной лишь на первый взгляд. Она имела свой богатый растительный мир* -своих птиц и зверей.
У степи была и своя история, о которой говорили невысокие круглые курганы над местами старинных погребений. А небольшие крепости, обнесенные бревенчатой оградой с башнями по углам, построенные по приказу Петра Великого на расстоянии двухсот верст одна от другой вверх по Иртышу, напоминали, что еще недавно здесь происходили сражения с киргизамп-кайсаками и другими степными кочевыми народами, которых еще не вполне удалось покорить.
«Здесь нам все было ною, п мы испытывали тот первый угар увлечения, когда никакое неудобство, недостаток или опасность не могли понизить наше настроение. Мы попали точно в какой-то богатый цветами райский сад, где были собраны редкпе животные, в кабинет древности, где были старинные погребения языческих народов со скрытыми в них достопримечательностями. Мы попали в места, по которым еще никто не путешествовал с ученой целью», писал потом Миллер о плавании вверх по Иртышу.
Для Крашенинникова такое путешествие должно было стать школой, в которой ему пришлось учиться так, как он не учился до тех пор никогда.
Чем дальше плыли вверх по Иртышу, тем более узким и быстрым он становился. Вблизи Тобольска Иртыш был широкой рекой, медленно катившей свои воды. А за маленькой крепостью Железинекой, построенной в двухстах с лишним верстах выше Омска, он превратился в сравнительно небольшую быструю речку. Все труднее становилось тащить дощаники против течения: лямки натирали плечи, люди едва шли, жалуясь на усталость.
Гмелин и Миллер решили ускорить свое путешествие. В небольшой крепости Ямышевой они взяли у коменданта верховых лошадей и, получив целый отряд казаков для охраны в пути, направились прямо через степи в Семипалатинск, а оттуда в Усть-Каменогорск, к верховьям Иртыша.
Крашенинников остался на дощанике, все медленнее и медленнее плывшем вверх по реке,
Южнее Семипалатинска степь постепенно начала переходить в холмистую местность, и все чаще стали попадаться небольшие березовые леса, Потом показались далекие синие Алтайские горы. А когда наконец Гмелин, Миллер и их спутники стали подъезжать к Усть-Каменогорску, то попали в места, радовавшие глаз.