К далеким берегам (Муратов) - страница 15
IV
В Бидаре Афанасий Никитин остановился в гостинице — дхарма-сала. Оставив на дворе коня под надежной охраной, он пошел посмотреть Бидар.
«Город велик, и людей в нем много», записал Афанасий Никитин в своей тетради.
В центральной части города стоял султанский мраморный дворец за высокими белыми стенами с башнями и семью воротами. Около дворца были построены большая красивая мечеть и
важнейшие здания города, Для того чтобы попасть к дворцу султана, нужно' было пройти несколько небольших двориков, отделявшихся друг от друга галлереями с колоннами и выложенных мраморными плитами.
Стены дворца были украшены резьбой и разноцветными изразцами. У каждых из семи ворот стояла многочисленная стража-и сидели писцы, записывавшие, кто и по какому делу желает пройти во внутренний двор. Они не пропускали бедняков п неизвестных чужеземцев. Но Афанасию Никитину, видимо, удалось пройти и вблизи увидеть дворец султана.
«Двор же его чуден, все на вырезе, да на золоте. И последний камень вырезан, золотом описан чудно», записал Афанасий. Никитин.
Он не раз видел, как юный бахманийский султан со своими придворными дважды в неделю торжественно проезжал по улицам города, Впереди шли многие сотни воинов, слуги вели слонов, наряженных в золоченые доспехи, и коней в золотом уборе. Дальше следовали сто трубачей, а за ними сто плясавших и певших на ходу танцовщиков.
Потом шел один богато наряженный и хорошо обученный слон. Он держал в хоботе цепь и размахивал ею по сторонам, чтобы никто не подходил близко к дороге. А дальше ехал сам юноша-султаи в одежде, изукрашенной яхонтами. На голове его был белый тюрбан, посредине которого сиял очень большой алмаз. Сабля в золотых ножнах опоясывала султана, а седло его было отделано золотом. За султаном следовали жены, которых несли в великолепных носилках — паланкинах, ехали придворные и воины на слонах и конях, покрытых дорогими попонами.
Афанасий Никитин много времени проводил на улицах города, присматриваясь к торговле, разговаривал с, персам и, которых много было среди во.ннов и придворных султана, и расспрашивал о ценах на коней. Лошади действительно стоили здесь дорого: за хорошего арабского коня платили двести, триста, а иногда пятьсот и даже тысячу золотых монет.
Афанасий Никитин не торопился сбыть своего жеребца. Только через несколько месяцев, присмотревшись, как идет торг лошадьми, и хорошо узнав цены, он дорого продал коня.
У стея дворца.
С индийской миниатюры.
Теперь можно было купить драгоценные камни н возвратиться домой. Но вокруг было много удивительного, а Афанасий Никитин любил узнавать новое.