Она подумала о кабельных стяжках и кольце на потолке автофургона.
– Ты заранее все подготовил.
– Умная девочка. Во время своих отпусков Френк Бруно часто бывал здесь. Но раз ты жаждешь все узнать, тогда вместо сестры и положишь всему начало.
– Почему ты не можешь оставить нас в покое? – заплакала она.
Он сел рядом с ней.
– Это ты должна была оставить меня в покое, но тебе обязательно хотелось выяснить мою мотивацию. Теперь ты узнаешь ее на собственной шкуре – как тогда твоя сестра. Мне кажется, в этом новом начале есть что-то символическое. Ты так не думаешь?
– Но зачем все эти убийства? – выдавила Ханна.
– Как психотерапевт, ты должна бы знать, что каждое убийство, которое совершает социопат, замещает какую-то форму ненависти, которую он носит в себе.
– Ты считаешь себя социопатом?
– Тебе достаточно прочитать мои документы, что ты наверняка уже сделала.
– И ты ненавидишь женщин?
– Моя мать не смогла удержать моего отца.
– Но почему моя сестра? – всхлипнула Ханна. – Она была твоей подругой!
– Чтобы стать по-настоящему свободным, нужно убить то, что любишь.
– И раздробить ей все кости?
– Умирание – долгий процесс. Сначала я должен был разрушить ее структуры и лишить опоры, чтобы подготовить к самой смерти. Лишь так я мог полностью ее уничтожить.
– А что означала буква А на ее теле? Аборт?
– Аборт? – медленно повторил он.
– Ты не знал, что она была на третьем месяце беременности? – зарыдала Ханна. – Врачи установили это при вскрытии Сары. У нее должен был родиться мальчик.
Пит вытаращил глаза. В его ошарашенном взгляде мелькнули одновременно страх, вина и безумие.
– Значит, я убил тогда… своего сына?
– Да. – Ханна уставилась на него. – И моего племянника. Пит вдруг самодовольно улыбнулся.
– Какая досада. Он мог бы продолжить мое творение.
От такого безжалостного человека, который сунул раздробленное тело своей подруги в морозильную камеру, не стоило ждать раскаяния.
– Но почему? – Ханна смахнула слезы с лица. – Чтобы привлечь внимание?
Он медленно кивнул:
– Да, тогда меня интересовало только это. Своего рода умственное противостояние. После все могло окончиться и измениться к лучшему. Но этого не произошло! Что было не моим решением. И сегодня на кону гораздо больше, чем тогда… речь идет не только о ненависти, но и о разочаровании и возмездии. – Он наклонился к спортивной сумке и вытащил из бокового кармана мятый конверт. – Хочешь послушать, что мой отец написал мне два года назад в тюрьму?
Ханна помотала головой, потому что уже настолько погрузилась в это безумие, что ей казалось, она стоит на краю обрыва и не хочет идти дальше. Но Пит не оставил ей выбора.