Зато дружина Святослава, состоящая в основном из варягов и словен, обученных ратоборству, так и сверкает в лучах низкого осеннего солнца начищенными мелким речным песком или золой железными или бронзовыми латами, шишаками; передние ряды ограждены большими червлеными щитами, над головами густым частоколом колышатся наконечники копий, каждая дружина стоит под своим бунчуком, впереди воевода на богатырском коне, сам и конь его в броне.
На третий день, едва встало солнце, на холмах завыли рога, гулко зарокотали большие барабаны, и все эти толпы, дико воя и крича, — скорее всего от страха, — двинулись вниз, все убыстряя и убыстряя движение, точно горный обвал сорвался с каменных круч, грозя все смести на своем пути. Но наткнувшись на густую щетину копий, лавина замедлила движение, заставив середину войска русов прогнуться. А затем случилось то, что и должно было случиться: края Святославова войска начали охватывать нападающих, стискивая их в плотный комок, где люди начали давить друг друга, не в силах ни повернуться, ни вздохнуть, ни взмахнуть топором или копьем. А русы, остервенясь, рубят и колют без всякой пощады. Лишь громкий рев больших турьих рогов остановил побоище: перебить всех — остаться без данников. А это не входило в намерение князя Святослава.
Солнце еще не завершило половины пути по небосводу, а уже все войско меря, потеряв убитыми лишь десятую часть своих воев, стояло на коленях, сложив оружие и обнажив свои лохматые головы.
Зачинщикам из старшины отсекли головы, были выбраны новые, от них взяли клятву на крови о верности Святославу, забрали с собой заложниками их сыновей и дочерей, собрали дань и вернулись в Невогород. Теперь уж точно не скоро у этого народа возникнет желание отложиться от Руси. Да и прочие призадумаются.
Доводилось Святославу сходиться на поле брани и со свеями, и с финнами, и с ливами, отбивать набеги разбойных ватаг норманнов, приходивших с моря на больших ладьях. Этим он не слал вестника с предупреждением, этих чаще всего брал из засады, на походе, хитростью завлекая в болота, а если дело доходило до открытой сечи, то никогда не показывал всей силы своей рати, держа часть в засаде, часть в резерве, включая их в сечу лишь тогда, когда в этом возникала необходимость, охватывая противника с флангов, обходя с тыла, — и никто из них не мог взять верх над дружиной Святослава. Секлись всякий раз в пешем строю, потому что в тех лесных чащобах, перемежаемых болотами, ручьями и речками, коннице развернуться негде, прокормить ее нечем, и лошадь там использовалась в основном как тягловая сила.