Он смеется и поглаживает ладонью широкие отвороты сюртука, где, как я чувствую, таится карман с плоской бутылкой. Здейса движется быстро, как будто плечо, выставленное вперед, помогает ему легче рассекать воздух, не так, как прочим смертным. Останавливается он лишь у ступенек, ведущих с моста вниз на Кампу. И тут наконец вспоминает, что за все время пути не дал мне сказать ни слова.
— Я вас тяну за собой, — произносит он, — а вы, наверное, и не собирались идти сюда. Вы вообще-то пришли ко мне или просто случайно оказались перед костелом?
— Я пришел вас спросить, куда переехал Кленка.
Здейса, взглянув на меня снизу вверх, закатил глаза, что при его заросшей физиономии выглядело презабавно.
— Значит, все-таки вы — посланец, — торжествуя, возглашает он, — и я не ошибся. Принцесса разыскивает своего возлюбленного. Воротилось недоставленное письмо, поднялась тревога.
— Но почему вы не сказали почтальону новый адрес?
— Потому что я выследил его только вчера. Гению провалиться хотелось, исчезнуть, скрыться с глаз вместе со своим горем, порвать все связи и знакомства. Но в части света, именуемой Малая Страна, вместе с полуостровом Градчаны, нет уголка, где можно было бы спрятаться от старого Здейсы. Разумеется, я не злоупотреблю своим открытием и предоставлю беглецу то, чего он желает. Небось, сам вылезет, как только горе поостынет. И вы у меня своими расспросами, ей-ей, немного добьетесь.
— Я его разыскиваю не ради кого-нибудь. Мне он нужен самому. Мы однокашники и старые друзья.
— Не знаю, как вас встретят. Может, он водку хлещет и мертвецки пьян.
— Я тоже могу с ним выпить.
В груди у Здейсы что-то пищит, будто паровой свисток, на который набросили одеяло.
— И я бы не прочь с ним выпить, да мне теперь долго нельзя показываться ему на глаза после того, что выкинула моя Божена. А вы, конечно, попробуйте.
Он знал даже номер дома по Градчанской улице, но едва успел его сообщить, как мысль его вернулась к роковому торжеству.
— На его лице вы обнаружите следы Божениных когтей, и рука у него искусана. Он, извините, сграбастал Божену на мосту, чтобы помешать ей бежать, вот она и вцепилась в него. Била ногами, царапалась, кусала. Драконово семя. Собственно, он всю дорогу нес ее на руках, чуть не до дому, а за нами хвостом тянулась славная компания ночных потаскушек и пьяниц. Но на другой день утром он от нас скрылся — на английский манер.
Здейса рассказывает, кривит лицо, широко размахивает руками, и все время в груди у него одинокой трубкой органа высвистывается смех. Вдруг он впадает в задумчивость.