Путилина передергивало.
— Эк ведь как задело! «Вынь и положь!» Поискали бы сами.
А между тем граф П. словно издевался над гением русского сыска: в течение этих пяти дней он совершил еще несколько крупнейших проделок: выманил у настоятеля богатейшего собора под каким-то предлогом крупную сумму денег; учел поддельный вексель; словом, работал вовсю.
— Однако, — вырвалось у Путилина.
Слухи обо всех этих громких проделках разнеслись по Петербургу. Их смаковали, комментировали, по обыкновению привирая с три короба.
— Что же наш-то Путилин не отличается?
— Да, поймайте-ка сразу такого ловкача! Вот он что учудил: в Трепова обратился! Шутка сказать!
На шестой день после всего происшедшего, когда мы сидели в служебном кабинета Путилина, курьером была подана карточка:
— Моисей Арнольдович З., — вслух произнес Путилин.
— Ого, — вырвалось у меня.
Я знал эту фамилию. Она принадлежала крупнейшему еврею-богачу, железнодорожному концессионеру-воротиле, дельцу высокой марки.
— Неужели новая история? — усмехнулся Путилин.
В кабинет вошел щеголеватый еврей, средних лет, маленького роста, с глазами, как у лягушки, на выкате, с бакенбардами котлеткой.
«Вот он, каков этот миллионер, перед которым заискивают сильные мира сего!» — пронеслось у меня в голове.
— Имею честь говорить с его превосходительством, господином Путилиным? — небрежно спросил он.
— Да, вы говорите с начальником сыскной полиции. В чем дело? Чем могу служить?
Путилин пригласил З. садиться.
— Дело чрезвычайно странное и глупое. Откровенно говоря, я не стал бы из-за него тратить свое время и беспокоить вас, но я все-таки боюсь.
— Что же, именно, это за дело?
З. говорил с весьма изрядным акцентом.
— Прошу извинить, сейчас я покажу вашему превосходительству. — Не торопясь, правой рукой, на которой сверкали дивные солитеры, великий концессионер вынул из бокового кармана бумажник, а из него записку.
— Вот что я получил.
Путилин прочел:
— «Вам угрожает большая опасность. Обратитесь к начальнику С.-Петербургской сыскной полиции — знаменитому Путилину. Ваш доброжелатель».
— Не правда ли, ваше превосходительство, это очень странно? — спросил великого сыщика известнейший делец.
— Да, это странная записка, — задумчиво произнес Путилин.
— Так что, я хорошо сделал, послушавшись анонимного автора, то есть обратившись к вам?
— Отлично, отлично поступили.
Лицо З. побледнело.
— Ради Бога, ваше превосходительство, вы, стало быть, придаете серьезное значение этой записке?
— Да.
— И, стало быть, мне действительно грозит беда?
— Очень может быть. А теперь я вас попрошу ответить мне на несколько вопросов.