Варька этого взгляда даже не заметила. Ее так разозлил смех развеселой парочки, что она уже была готова зарычать.
— Чем веселиться, лучше бы его пальчики откатали и по своей базе прогнали. Это брачный аферист. Он Надьку, — кивнула Варя на подружку, — чуть на два миллиона не развел.
— А может, дух ошибся? Может, мой Вадим… — судорожно всхлипнула Надежда.
— Курица! Какой Вадим? Он Эдик! Ты что, не видишь, что дух про него тут написал? — ткнула пальцем в стол Варвара.
Надя второй раз читать не стала, ее и после первого раза до сих пор трясло, а вот Коростылев прочел. Внимательно прочел.
— И кто же из вас вызвал духа?
— Я, — гордо сказала Варька. — Дар у меня такой проснулся.
— Она теперь у нас экстрасенсиха, — елейным голоском пропел я.
— Убью! — в очередной раз посулила Варька.
Майор только головой покачал.
— Коля, сгоняй в машину за прибором, пальчики этого Вадима все же стоит откатать.
Технологии рулят! Неплохо все же обеспечили полицию современной аппаратурой. Откатав пальцы, проверили по базе все еще осоловелого альфонса, и результат сразу все расставил по своим местам.
— Варвара Степановна, — глядя на экран, ахнул проводивший процедуру Николай, — снимаю шляпу. Александр Сергеевич, она права. Это Эдуард Константинович Воропаев. Брачный аферист. Объявлен во всероссийский розыск в две тысячи восьмом. К настоящему моменту на нем числится девять эпизодов мошенничества, одно из которых закончилось трагически. Два года назад в Самаре мать-одиночка Кузнецова Светлана Михайловна после общения с этим проходимцем лишилась квартиры, всех своих сбережений и покончила жизнь самоубийством, оставив после себя трехлетнюю дочь. Она сейчас в детдоме. Другой родни у нее нет.
Это стало последней каплей. Слова Николая об осиротевшей малышке подействовали на девчонок как спусковой крючок. Надежда разъяренной фурией набросилась на своего жениха, вцепившись ему в глотку, а Варька опять схватилась за сковороду, явно желая еще разок добавить этому уроду, но я был начеку и успел вовремя ее перехватить, а оперативники Коростылева кинулись спасать брачного афериста, с трудом оторвав Надю от ее полузадушенной жертвы.
— Упаковывайте его и в машину, — распорядился майор. — Заявление на него будете писать? — спросил он Надю.
— Буду.
— Тогда поедете с нами. В отделении оформим.
— А с ними как? — кивнул Михаил на нас с Варварой, защелкивая наручники на Эдуарде.
— Пока никак. Куда они денутся? Если потребуется, всегда успеем показания с них снять, — хмуро буркнул майор.
Да, Александру Сергеевичу можно лишь посочувствовать. Только дал нам с Варькой вместе с паспортом свободу (и шести часов с того светлого момента не прошло), а мы уже в историю вляпались.