– Да, я знаю, – кивнула я. – Давайте я подумаю, потом вам сообщу.
– Оплата производится за весь семестр, – пояснила преподавательница. – Сейчас конец первого семестра, начинать обучение лучше с нового года. У нас новый семестр начинается с двадцать шестого января, заканчивается двадцать седьмого июля. Первый гораздо короче, он разговорный, а грамматические нормы мы изучаем со второго, это во всех группах. Если с разговорным языком у вас все в порядке, думаю, вам лучше начинать занятия с нового года. Оплата производится с семнадцатого по двадцать седьмого января, вы можете заплатить наличными или перевести на карту. Номер нашего менеджера вы знаете?
– Нет, дайте, пожалуйста, – попросила я. Маргарита продиктовала мне цифры, я старательно забила их в память телефона.
– И еще раз уточните у дочери вашей подруги, куда она приходила в среду! – строгим голосом попросила молодая учительница. – Я точно помню, что в группе с четырех до шести отсутствовал только Винников Андрей, но у него справка по болезни. Все остальные дети не пропускают уроки, родители за этим строго следят. У нас высококвалифицированные преподаватели и очень хорошая организация, поэтому мы стараемся сделать так, чтобы наши ученики были довольны. Поэтому такого, чтоб урока не было, попросту не случается, к тому же мы подбираем для учеников школ максимально удобное для них расписание. Те, кто учатся во вторую смену, занимаются по утрам, с восьми часов.
– Хорошо, я уточню, – пообещала я. Похоже, у Маргариты Костиной имеется алиби: я посмотрела в журнал посещаемости – в ту среду, когда Вера встречалась с риелтором, и правда была почти вся группа. Что сделаешь, первый блин комом – Маргарита номер один к махинациям с жильем не причастна.
Я поблагодарила преподавательницу за информацию и пообещала подумать по поводу занятий. Она вежливо, но сухо попрощалась со мной, и я покинула аудиторию.
* * *
Маргарите номер два было сорок три года и, согласно интернет-базе, до две тысячи пятнадцатого года она работала поваром-кондитером в кафе «Березка», находящемся в центре Тарасова. Правда, чем Маргарита занималась последние три года, было неизвестно, и я включила ее в список подозреваемых. Точнее, она и оставалась моим единственным подозреваемым, так как первая Маргарита оказалась совершенно не причастна к делу Веры Виноградовой.
Визит к Маргарите номер два я решила нанести сразу после языкового центра, хотя, когда я покинула «Лингву», было почти восемь вечера. Конечно, в такое время гостей обычно не принимают, но я частенько пренебрегаю правилами этикета, особенно когда увлекусь очередным расследованием. Откладывать до завтрашнего дня посещение второй Маргариты мне не хотелось, к тому же днем женщина могла быть не дома – мало ли какие дела появляются у сорокатрехлетнего повара-кондитера. А может, она попросту сменила заведение общепита и работает неофициально? Хотя вряд ли, в базе должно указываться, где трудится человек, если он работает по трудовой книжке. Видимо, Маргарита попросту переквалифицировалась в кого-то еще, она вполне может быть фрилансером и зарабатывать на хлеб насущный, не выходя из дома. Прежде чем ехать по указанному адресу, я позвонила по телефону, однако трубку никто не взял. Восемь вечера – рановато для сна, может, телефон женщина забыла в другой комнате, а сейчас, к примеру, ужинает на кухне?