Вопрос пятый
Что может сдержать рост пьянства?
Если бросить ретроспективный взгляд на историю распространения пьянства, то нетрудно заметить, что во все времена люди спивались, что называется, не от хорошей жизни. Нищета, безработица, бессмысленное, рабское существование — вот крупные социальные причины, чаще всего толкавшие неимущие классы в алкогольное болото. Конечно, всегда была серия и других побудительных мотивов пьянства: материальная пресыщенность, праздность, отсутствие необходимости думать о завтрашнем дне, о хлебе насущном…
Существовало убеждение, что социализм сам по себе исключает пьянство. Но оказалось, что пьянство не только не уменьшилось, но и приобрело тенденцию к постоянному увеличению, проникло практически во все слои нашего общества. В чем дело? Почему мы пьем? Причины носят уже микросоциальный характер. Они — в нас самих, в несовершенстве нашего мышления и мировоззрения. Еще несколько десятилетий назад, в тридцатые, сороковые, пятидесятые годы, пьяницами становились в основном люди неустроенные, «невезучие»: типичными для пьяниц оправдательными мотивами были личная трагедия, несостоявшаяся семейная жизнь, крушение надежд и планов. Теперь мы живем все спокойнее в бытовом плане, все состоятельнее, все увереннее. И весьма характерно, как изменились причины, по которым люди пьют. Теперь выпивают не «с горя», а явно «с радости». Год от года растет у нас резерв свободного времени, а значит, растет, с точки зрения пьющих, и число поводов к выпивкам. Вернее будет сказать, что не личные трагедии становятся причиной пьянства, а все чаще пьянство приводит к личным трагедиям.
Показателен в этом смысле рассказ женщины, которая в сорокапятилетнем возрасте переехала из украинского села, где прожила всю жизнь, в Костомукшу, к своим детям и внукам, и к сорока девяти годам заболела алкоголизмом. По счастью, полностью осознавая свою болезнь, женщина пришла на прием к наркологу и откровенно попросила помощи. «Почему же вы стали пить?» — спросил я ее. «Что же вы хотите, доктор? — ответила она. — Всю жизнь в деревне я работала не разгибаясь. И скотина, и огород, и дом — все на мне. И в колхозе труд был не из легких. Редко в какой праздник могла себе позволить чарку пригубить да песни попеть. А приехала в город — делать нечего. Печи не топить, воду не носить… С внуками нянчиться — разве ж это работа? То к тебе гости, то ты в гости. Вот и стала попивать. Дальше — больше. И втянулась».
Из этого весьма любопытного и в социальном, и в медицинском отношении рассказа, конечно, никак не следует делать вывод, что только изнурительный труд от зари до зари предохраняет от алкоголизма. Пьяницей становится не тот, кто имеет слишком много свободного времени, а тот, кто не умеет свое свободное время использовать.