А в тот самый час, когда отец беседовал с дочерью, Мишель Род за ужином просматривал газеты. В столичной «Эксельсиор» он, к изумлению своему, увидел некролог: «Национальный банк Мексики с глубокой болью и прискорбием выражает сожаление по безвременной кончине своей ведущей сотрудницы Амалии Лопес Оливарес» и т. п., а в «Вечерних новостях» прочел заметку «Убийство на почве ревности». Из нее следовало, что жених Амалии, крупный финансовый туз, вице-президент банка, где она служила, раздобыл фотографии Амалии, занимавшейся любовью с другим, «личность которого установить невозможно, поскольку на всех снимках голова его вырезана», пришел в ярость, воспользовался ключом от дома невесты, который специально был куплен у шофера пострадавшей, вошел ночью в спальню «и заколол изменницу стальной спицей, которой обычно стали пользоваться последнее время отъявленные уголовники».
Потоком нахлынули мысли: «Бедняжка… Жестоко с ней обошлись. Но сработали классно. Скрыли, что фотографируют! Ну и правильно! Видно, иначе мне от нее не отделаться было. Не отпускала бы от себя ни на шаг… Ну, упокой, Господи, душу ее».
* * *
Когда Шевченко доложил резиденту, что Тридцать седьмой отлично устроился в скромном домике на улице Фронтера, оборудовал фотолабораторию, начал продавать провинциальным газетам свои снимки и уже выбрал для покупки, находившийся с год в эксплуатации, но еще крепкий «шевроле», выпуска 1956 года, тот спросил:
— А как насчет уверенности, что он чист?
— Это, конечно, предположение, но Амалия Лопес действительно была влюблена в него по уши. А когда женщина любит, ей не до ЦРУ. Он, только он, был ей нужен! Красив, богат, обходителен. Она — самостоятельный человек, личность. Зачем ей какой-то мексиканский ревнивец?
Резидент слушал своего заместителя с интересом, и Шевченко продолжал:
— К тому же парижская резидентура установила, что Амалия была в Париже до отлета менее суток, проездом. Если Тридцать седьмой попал в поле зрения ЦРУ, то зачем, спрашивается, подсаживать их человека в самолет? Объект проще взять под наблюдение с аэродрома в Мехико. Ведь, подсадив «утку» в самолет, они рисковали. Толковый разведчик сразу бы уловил слежку.
— Рассуждаешь ты, Алексей, грамотно. И, наверное, прав. Что ж, пусть покупает свой подержанный «шевроле». А тебе срок две недели — подыскать объемистый тайник, вручим ему радиопередатчик, шифры, кое-что еще, сведем с Пятым и делу конец!
Однако человек предполагает, а Бог располагает! Шевченко оговорил очередную встречу с Тридцать седьмым и уже начал поиски вместительного тайника, хотя найти таковой в городе было совсем непросто, как случилось серьезное ЧП. Сорвалась вербовка одного из помощников министра военно-морского флота, и из Центра последовало указание всем сотрудникам временно «сесть на дно», прекратить все операции вне стен посольства СССР. Атташе молниеносно вылетел в Москву, как объяснили в посольстве, поскольку при смерти находился его отец.