* * *
Уже в самолете, над Атлантикой, состоялось примирение. Последней теплой каплей, окончательно растопившей лед, был подарок Мишеля — он купил у стюардессы флакон духов, лучших у Робера Пиге, составлявших затаенную мечту многих женщин Мексики и для многих, как и для Глории, недосягаемых в цене. Повеселев, Глория чмокнула мужа в щеку, и тогда Мишель решился. Он тихо, так, чтобы не слышала девочка, сидевшая. по правую руку от него, сообщил жене:
— Мы обязательно побываем и в Москве…
— Зачем я туда полечу? — встревожилась Глория.
— По многим причинам, сердце мое! Во-первых, ты моя жена; во-вторых, ты никогда не была в Европе, а мы, кроме Италии, посмотрим еще и другие страны и очень красивый русский город; в-третьих, хочу познакомить тебя с моей матерью. — Мишель увидел, как лицо Глории мгновенно стало пунцовым. — Тсс! Познакомлю и с другими хорошими людьми. Увидишь иной мир. В-четвертых, просто потому, что я тебя люблю!
Глория выдавила улыбку, но душа ее сжалась. Отпустило, только когда они окунулись в сутолоку обширного и разухабистого, как иная ярмарка, римского аэропорта Да Винчи. За несколько часов полета свойственная людям страсть познания во время путешествий взяла верх.
В Риме Мишель позвонил по телефону, указанному в телеграмме «Аквариума». Ответил итальянец, которому следовало назвать себя и сообщить, где они остановились. На следующий день в холле гостиницы с Мишелем встретился корреспондент одной московской газеты, а «по совместительству» — офицер ГРУ. После короткой беседы и инструктажа он забрал у Мишеля оба паспорта, вручил ему уругвайские на другие фамилии и уже с датскими визами, пакет с деньгами и пожелал успеха.
Через пару дней «уругвайская чета» была уже в Копенгагене, где их нашел в отеле «Савой» сотрудник советского торгового представительства. Там они пробыли трое суток и, с паспортами граждан ГДР, вылетели в Восточный Берлин, где их встретили как нельзя лучше. Гостей разместили в берлинском предместье Карлхорст, в уютном особняке со всеми европейскими удобствами и даже с признаками роскоши. И снова сердце Глории тревожно забилось. Если с такими знаками внимания встречают его «свои», то как же высоко ценят они ту нелегальную работу, которой занимался в Мексике ее муж. На следующий день им показали восстановленный после войны Берлин, все достопримечательности города, вручили вкладыши — советские визы, а после щедрого обеда с изрядной выпивкой и вазами черной икры, что вызвало у Глории опять же чувство, противоположное ожидаемому, их усадили в отделение 1 класса авиалайнера ТУ-144 и обещали встретить на обратном пути.