– И вы называете это везением? – вспылил Иван.
– Молодой человек, – промолвил доктор ровным голосом, – каждый день, вырванный у смерти, – это везение. Странно, что вы до сих пор не поняли этого.
Он удалился, оставив Ивана во власти противоречивых чувств.
Значит, Вася Селиванов, который лишь на несколько лет старше Опалина, умрет – и все доктора и все науки мира бессильны что-либо изменить.
Чувствуя, как его самого словно придавило гранитной плитой ослепительного, чудовищного бессилия, Опалин стал подниматься по лестнице. Походка у него была такая, будто к каждой его ноге привесили невидимую гирю.
Герой ни блондин, ни брюнет,
И не о нем речь-то.
Героя вообще нет,
А есть нечто.
Дон-Аминадо. «Как сочинять сценарий. Русский фильм»
Наугад Опалин сунулся в одну из комнат и увидел там Сандрыгайло, который, присев к столу и бодро лузгая семечки, заполнял бумаги.
Мертвая Нюра лежала на полу в ночной рубашке. Шелуха подсолнечника летела на пол, но в то время дознаватели не слишком заморачивались поддержанием места преступления в том виде, в каком его застали.
Трупы перемещали для осмотра или просто для удобства, фотографии делали не всегда и в основном ограничивались словесным описанием произошедшего.
– Стреляли сквозь дверь, – скучающе констатировал Сандрыгайло, даже не поворачивая головы к Опалину. – Потом он ворвался – или они ворвались в комнату. Труп старухи за кроватью… Такое впечатление, что она услышала выстрелы и пыталась спрятаться.
В комнате было две кровати, и Опалин не сразу заметил, что из-за одной высовывается человеческая рука.
Приблизившись, он увидел длинные темные волосы с проседью – много, много волос, – и бесформенную груду в застывших потеках крови.
Судя по всему, в Пелагею Ферапонтовну выстрелили не меньше четырех раз. Рот разинут в безмолвном крике, в глазах – отчаяние и злоба. Он заметил на ковре осколки вазы и подумал, что старуха защищалась до последнего.
Один раскрытый чемодан брошен на полу, другой лежит на кровати, и из него высовываются женские вещи.
– Что-то пропало? – спросил Опалин.
– Кажется, у них украшения были. И денег нет.
– Много денег?
– Будем выяснять. Ты бы это, к Хвостову сходил, – посоветовал Сандрыгайло. – Его комната в конце коридора.
Опалин не стал спорить.
Он вышел в коридор, чувствуя легкий сумбур оттого, что не выспался и с ходу окунулся в расследование тяжелого, грязного, дурно пахнущего дела.
В нескольких шагах от него стоял Хвостов с перевязанной рукой и что-то горячо говорил Парамонову, Будрейко и незнакомому Ивану сотруднику с лупой в руках.