– С Сашей тоже на «ты» общались? – спросил Володя, героически решив вернуться к интересующей его теме.
– Конечно. А что тебя интересует?
– Он считал, что кое-кто из нас вовсе не тот, за кого себя выдает. Тебе что-нибудь об этом известно?
– Ну вот видишь, – усмехнулась Валя, – на «ты» общаться вовсе не сложно.
Далось ей это злосчастное местоимение.
Володя почувствовал, что начинает сердиться.
– Вы… ты сказала Фрезе, что в поведении Саши было что-то странное. В чем конкретно это выражалось?
– А Евграф Филиппыч тебе передал? Надо же, а я думала, что он не болтун. В отличие от нашего гримера.
– Ну он просто проговорился, а я заинтересовался. Понимаешь, я ведь тоже знал Сашу и видел его на съемках каждый день. Ничего такого я не помню.
– Ну не то чтобы странное поведение, – протянула Валя, – но… – Она отшвырнула докуренную папиросу и поднялась на ноги. – Пошли в дом, я кое-что тебе покажу. Помнишь зал на первом этаже, где снимали заседание тайного общества с Тундер Тронком?
– Помню. И что?
Они спустились в сад по довольно крутой тропинке, и Валя зашагала к дому. Со стороны небольшой сторожки, полускрытой деревьями, послышался злобный лай и громыхание цепей.
Сторож Яковлев к обязанностям своим относился серьезно и держал двух огромных собак, которых выпускал ночью, а утром сажал на цепь.
Нина Фердинандовна уверяла, что собаки ее нервируют и что один их вид наводит на нее ужас, но все отлично понимали, что если бы ей действительно что-то не нравилось, то Яковлева уволили бы еще быстрее, чем Зарецкого.
В сущности, меры, которые сторож предпринимал для охраны, не были лишними, потому что собственный телохранитель Гриневской присутствовал в доме скорее для виду. Он являлся дальним родственником ее мужа, воевал и в Первую мировую, и в Гражданскую войны, получал ранения, страдал от контузии, был награжден орденом и теперь больше всего на свете любил хорошо выспаться после сытного обеда.
Кроме него и Степана Сергеевича, исполнявшего обязанности секретаря и шофера, на «Баронской даче» также жили домработница и повар, а маникюршу и садовника привозили из города.
Володя и костюмерша вошли в дом и, миновав несколько комнат, оказались в просторном зале, где на стенах висели картины, а в простенках стояли фигуры рыцарей. Огромный стол с искусной резьбой располагался не в центре зала, а был смещен ближе к одной из стен.
Напротив него выстроились осветительные приборы, отражатели и прочие агрегаты, необходимые для съемки в помещении. На столе в художественном беспорядке были разложены пустые листы желтоватой бумаги и возвышались фигурные подсвечники. Это была декорация штаб-квартиры зловещей организации, которую возглавлял Тундер Тронк.