— И что ты от меня хочешь услышать? — оставаясь в напряжении, спросил Логвиненко.
— Меня интересует обстановка в твоем отряде, в частности, взаимоотношения между теми, кто попал в состав авиагруппы и теми, кто остался в резерве. Ведь не спроста из строя выведен вертолет, который готовится на боевую службу.
— То есть, ты хочешь, чтобы я тебе, как последний стукач, барабанил на своих товарищей? Да я готов поручиться за каждого из них, я со своими ребятами на корабле в общей сложности ни один год проболтался в море, из одной лоханки тушенку жрали и бочку «шила» выпили. А теперь ты думаешь, что я против них буду с тобой на одной стороне работать. Нет, Игорь Геннадьевич, я летчик, а не стукач, и помогать Вам не буду. Сам ищи своего вредителя, ты за это зарплату получаешь.
— Дурак ты, а не летчик. Вредитель, как ты выразился, вредит не мне, а как раз тебе. И если ты этого не понимаешь, грош цена тебе, как командиру, — спокойно сказал Игорь, — И еще скажу. Если я не найду этого злоумышленника, поверь мне, меня даже не накажут. Я как ходил на службу в штаб, так и буду ходить. А вот твоя жизнь окажется под большим вопросом. Кто-то из «твоих верных товарищей», а не из залетных инопланетян, бросил болт в редуктор. Хорошо, что это обнаружили на земле. А если б нечто подобное произошло в море? Тогда ты и твой экипаж ушел под воду рыб кормить. И вряд ли кто-то оценил твою гордость и амбиции. И жены твоих товарищей вряд ли сказали бы тебе спасибо за твою мнимую принципиальность. Я в этом случае, даже взыскания не получу, потому что происшествие, как обычно, спишут на отказ техники, как было уже не раз. Поэтому сейчас, я занимаюсь этим расследованием не ради того, чтобы выяснить, сколько спирта вы слили и под лохань тушенки выпили, а ради того, чтобы сохранить ваши жизни. Мне лично, никто ничем не угрожает. Это вас пытаются убить. Но если ты считаешь, что в этой ситуации мы по разные стороны баррикад, то тогда я тебя не задерживаю. Свою задницу спасай сам. Ты видимо, считаешь, что болт в редуктор подбросил снежный человек? Блажен, кто верует. Я Вас больше не задерживаю, товарищ майор, — отрезал Чернова и тут же добавил, — Знаешь, Сергей, я думал, что ты умнее.
Логвиненко встал с места, что-то хотел сказать, но передумал и, надев шапку, направился к выходу. В дверях он остановился и, не оборачиваясь, буркнул:
— Если что-то узнаю, скажу.
И тут же закрыл за собой дверь.
Так, незаметно наступил вечер, и Игорь стал собираться домой.
— Очень же ты быстро вернулся домой, — не скрывая сарказма, сказала Люда, встретив в дверях мужа, — Завтра я тебя точно никуда не отпущу, вплоть до того, что вещи твои спрячу.