— Мы только с тобой, видать, и остались, — поддался Трофим на выдумку. — Все остальные лентяи, сквернословы и бесстыдники. Ни один не подумал, что без ухода дорогу оставлять нельзя. Евгений Иванович тоже мотанул. А человек будто разумный. Правда, теперь для жизни разума мало. Глотку умей драть, воровать не бойся да понахальней ори: это вам не старое время! Тьфу, нечисть! — выругался Трофим.
«Слава тебе, господи, вовремя я Фофу заметил, — подумал Пашка. — Снюхались они тут, спелись…»
Пашка хотел было сказать, что теперь жизнь для всех не мед. Потом подумал, как бы Трофим не задержал его, и, глупо улыбнувшись, пошел прямиком в Казаринку. «С Вишняковым как-то легче, будто что-то свое… А здесь — волкам бы жить!» — рассуждал он, вспахивая ногами целинный снег и тяжело сутуля плечи. Впереди простиралась белая гладь, как в те минуты, когда он бежал к дому, только теперь, кажется, чуть подзелененная затуманенным зимними кругами солнцем. А снег под ногами как позолоченная тертая слюда — играет, блестит, пересыпается. От этого даже идти легче. Пашка прибавил шагу.
Пока он нес телеграмму Вишнякову в Совет, о содержании ее успел разболтать всему поселку.
Возле шахты собрались люди.
— Не полезу я! — кричал Петров, бросая на снег топор. — Рядом Черенков бродит, а нас — в шахту. Лиликова давай! Чего он, как Фофа, добыч гонит? Черенкову на топку?..
Военнопленные со второй смены сгрудились в стороне, с любопытством наблюдая, как Петров разъяряет себя и грозит отказаться от работы.
— Забастовка, — прошептал Кодаи.
— Всех беспокоит угроза внезапного нападения, — сочувственно сказал Збигнев Кодинский.
Красивое, мечтательное лицо его было бледным. Он опасливо поглядывал на топор с отшлифованной до воскового цвета ручкой.
— В шахте как в мышеловке, — заметил Кодаи.
К Петрову подошел Алимов. Он был артельным старшиной. Его уважали. Коренастый, сильный, он мог выполнять в шахте любую работу — и за крепильщика, и за забойщика, и за коногона.
— Наше дело — вкалывай, — сказал Алимов, пытаясь успокоить Петрова. — Уголь нада. Уголь всегда нада.
— Кому нада? — передразнил Алимова Петров.
— Нам нада!
— Гришку Сутолова видел?
— Видел.
— Зачем он приходил?
— Разберутся… Нам нада уголь рубить.
— Зачем? — еще больше разъярившись, спросил Петров. — Нечем в конницу Черенкова кидать? Ты мне зубы не заговаривай. Макеевские тож полезли в шахту, а он — тут как тут. Из Лесной до нас рукой подать. Отряд надо собирать, к войне готовиться.
— Кто собирай отряд? — не сдавался Алимов. — Командира есть на шахта — соберет отряд. А тебе — работай!