Официантка подкатила глаза к потолку, вспоминая меню и, наконец, определившись, ответила, — Могу предложить швабские вареники или жареные колбаски с картофелем.
— Вареники, пожалуйста, — ответил Сташинский, присаживаясь за свободный столик, — Но пиво принесите, пожалуйста, сразу.
— Непременно, — ответила девушка, в очередной раз, демонстрируя свою лучезарную улыбку и, записав заказ себе в блокнот, немедленно удалилась на кухню.
Через пять минут Богдан уплетал очередной шедевр кулинарного искусства местного повара, запивая его небольшими глотками пива. Он с детства любил вареники, особенно те, которые готовила его мама. Но немецкие вареники кардинально отличались от украинских. Они больше напоминали пельмени или даже грузинские хинкали, там не было ни картофеля ни творога, их начинку составляли обжаренная копченая свинина вперемежку с измельченными вареными яйцами и зеленью.
Богдан не был гурманом в еде, но в этот день он решил отойти от своих правил и немного побаловать себя, тем самым, своеобразно отметив свой успех. Спешить ему было некуда. Это был субботний вечер, Инге обычно в выходные дни выезжала домой к родителям, поэтому Богдан заказал себе еще бокал пива и порцию жареных колбасок. Так, под удивленные улыбки персонала, Сташинский просидел за столиком до самого закрытия гаштета, а затем медленно поплелся в свое холостяцкое жилище.
На следующий день, в полдень, он появился на конспиративной квартире. В этот раз Сергей Демон ждал его, как дорогого гостя. Впервые, за все годы сотрудничества, на столике стояла бутылка «Столичной» водки, черный хлеб, сало и маринованные огурчики.
— О-о, у нас сегодня день ностальгии по Родине? — усмехнулся Богдан, присаживаясь в кресло.
— А как же по-другому. Надо же иногда напоминать тебе, кто ты есть на самом деле. — Засмеялся в ответ Демон, — А то ты так станешь настоящим немцем и забудешь о своих русских корнях.
— Украинских. — Поправил его Сташинский. — Я украинец по национальности.
— Да, какая разница. — Сергей без длительных вступлений начал разливать напиток по рюмкам, — Все мы вышли из одного дома под названием Киевская Русь. Даже твой тезка Богдан Хмельницкий в зависимости от обстоятельств называл себя, то гетманом, а то и русским шляхтичем. Так что неважно, кто мы русские или украинцы, все это условность, все мы советский народ и это главное. — Он поднял рюмку и встал с места. — Вот давай, и выпьем с тобой за советский народ.
Сташинский, следуя примеру старшего товарища, тоже встал, но в отличие от него не стал пить содержимое рюмки до дна, а лишь пригубил ее.