О прикосновении его губ к моей шее, когда разбегались по телу какие-то тонкие токи, ошеломляющие и чарующие, делая всю кожу необыкновенно чувствительной, превращая все тело в оголенный нерв… Вспоминала, как смотрели на нас остальные гости, но ни один мужчина за весь вечер не пригласил меня на танец. Ярослав порядком напугал их, давая то интервью. Становилось смешно, и я улыбалась, лежа в своей каменной келье. Мне оставалось только ждать. Славка была с родителями и за нее я не боялась.
Вспоминала разговор с папой накануне:
— Пап, а помнишь, ты говорил про извращенный конвейер? Что тоже не вынесешь больше и что нам с Ярославом нужно расстаться навсегда?
— Я все помню — ВСЕ, Аришка… И понимаю, почему ты спрашиваешь сейчас… Для нас это непосильная тяжесть… мы можем ошибиться, поэтому и не лезем в ваши отношения. От судьбы не уйти, наверное, и это хорошо, что решаете все только вы двое. Ты же сама видишь, что иначе просто нельзя — вы не сможете уже. А мы… я, во всяком случае, тебя благословляю. Смотри вперед, не оглядывайся и гони от себя любой страх — он не даст тебе жить нормально.
Я, кажется, понимала сейчас причину папиной уступчивости, даже если он и сам ее не знал. У них есть теперь Мирочка… сейчас весь свет не сошелся клином только на мне. И даже если они не осознают этого… страх потерять меня не ушел никуда, но они не потеряют в этом случае смысл жизни, у них останется она. Подсознание учитывало это и меняло, наверное, что-то в их восприятии всего происходящего.
И еще я понимала теперь причину такой внимательности к нашей семье Аркадия Ивановича. В свете рассказа Ирины его действия воспринимались совершенно иначе. Это был не чистый альтруизм, и не бесконечная доброта и бескорыстие. Он делал это для своего ребенка. В надежде, что я когда-нибудь спасу его, стану для него не погибелью, а лекарством.
В какой-то из дней ко мне зашел мужчина. И я в очередной раз убедилась, что нахожусь уже не на своей земле. Высокий, темноволосый, лет сорока, с той же звериной пластикой движений. Одежда на нем навевала мысли о венецианском карнавале. Только вот шпаги не хватало, а то бы…
Он сел на край моей лежанки, в ногах. Я отползла подальше в угол. А он заговорил на чистом русском языке:
— Вы перестали интересовать королевских управленцев, когда приняли ожерелье у одного из агентов короля в вашем мире. Все же это был их человек. Они, правда, не знали тогда, что он уже сотрудничал с нами — членами королевской оппозиции. Когда Ее Величество завершила свой земной путь, их миссия считалась выполненной. Но еще они должны были предпринять по нашей просьбе попытку связаться с законным наследником престола, в чем были замечены. Алекс, вы знаете его под этим именем, был схвачен и допрошен. Есть методы допроса, при которых воля человека и его сила духа не играют никакой роли. Он рассказал о Серхиасе и его участии. Двое других вовремя исчезли.