По сырой лесной дороге мчался всадник. Припав к лошадиной холке, крепко обхватив ногами тяжело вздымающиеся, покрытые грязью бока. Просвет в стене леса… поле… поселок… Люди шарахались в стороны, давая ему дорогу. Мужчины хмуро сводили брови, замирали, тяжелея взглядом, сжимая кулаки. Женщины охали, хватаясь руками за голову, тихо выли, не смея громко заявлять о надвигающейся беде, как будто это что-то значило, как будто могло отсрочить…
Всадник промчался по подъездной дороге к большому дому, скорее — небольшому дворцу, поднимающемуся среди пышного осеннего парка, соскользнул с коня, оставив его у каменных ступеней дрожащим, взмыленным, роняющим пену изо рта. На террасе оглянулся, отметив, что от хозяйственных построек бежит человек. Значит, о коне позаботятся — выходят, расседлают, обиходят.
Быстрым шагом направился вглубь дома. Он был молод и силен — плечи широко развернуты, походка летящая, танцующая. Такая сила и легкость движений были присущи всем здесь, а особенно — уже успевшим принять сильную вторую сущность представителям высшей аристократии, владеющей феодами.
Высокая дверь резко распахнулась под его рукой, он встал на пороге гостиной, выдохнул:
— Стена прозрачна…
Брюнетка, сидящая в кресле, замерла, уронив руки в пышную пену платья… мужчина, стоящий у окна, судорожно вздохнул. Потом быстро взглянул на женщину и, улыбнувшись, сказал:
— И что же? Решим вопрос, как всегда решали до этого…
— Но король…
— Что нам король? Риона, радость моя, прикажи покормить нашего воина… и позови Астемара. Садись, сын, — обратился старший мужчина к младшему, — ты спешил, устал… поспеши и ты, милая.
Женщина вышла. Мужчины помолчали. Потом старший спокойно сказал:
— Это нормально, когда родители уходят первыми, сын… это природа… Это хорошо и правильно.
— Мама, она… вам рано, она не обязана… это не ее ноша!
— Мама согласна.
— Откуда ты…?
— Появятся свои — поймешь… Наверное, у нас мало времени… сколько — дней пять-шесть? Позовем всех соседей, кто успеет… узнаем, как дела у них.
— Так же. Я оставил там гонца от Грехара и всех своих — чтобы усилить пост.
— Плохо… Ну… и не факт, что мы отдадим все, возможно, достаточно будет просто подпитки… на какое-то время. Возможно, в этом состоянии мы продержим ее довольно долгое время. Пусть будет прозрачной, главное, чтобы была на месте.
Он давно уже стоял, окутанный бесформенной серебристой дымкой, раза в два превышающей объемы его тела, слегка колышущейся, будто дышащей. В комнату быстро вошел начальник стражей — нанидов. Эти люди были потомственными воинами и защитниками владельцев феодов, которые, в свою очередь, являлись хранителями земли и населяющих ее подданных.
