— Нет, — говорил он, отбрасывая каждую. — Нет, отколото, — я довольно уверена, что он говорил сам с собой, и было весело наблюдать за ним. — Да… Идеально.
Он забрался обратно туда, где стояла я, и раскрыл ладонь, показывая ракушку.
— Это мне? — спросила я, когда он протянул руку ко мне.
— Да.
— Спасибо. Она такая красивая.
Я взяла белую ракушку в форме конуса и стала рассматривать её.
— Приложи её к уху, — сказал он. — Ты сможешь услышать внутри океан.
К тому времени, как мы вернулись к машине, у меня болели щёки от улыбок. Я сжимала ракушку в руке всю дорогу до дома. Это было моё самое первое ценное воспоминание. У меня не только появилась ракушка, но ещё я пережила это воспоминание сама. Каждую прекрасную секунду этого.
Я обратила особое внимание на нашу поездку обратно к Кристин. Я хотела быть способной запомнить, как снова попасть на пляж. Я даже запомнила название некоторых улиц и записала их, как только пришла домой. Я не уверена, как попаду туда обратно, но я найду способ.
Меня вырывает из мыслей, когда раздаётся стук в дверь моей комнаты.
— Это я, милая, — кричит Кристин. — Тебе только что пришла почта.
Я сажусь так быстро, что голова кружится, так что жду, пока головокружение прекратится, прежде чем встать.
— Иду.
Думаю, я ошеломляю Кристин тем, с какой охотой открываю дверь.
— Привет.
— Привет. Это только что пришло, — говорит она, улыбаясь и протягивая посылку. Она намного больше, чем предыдущая, и как минимум в десять раз больше той, в которой был мой браслет памяти. Но не это приводит меня в восторг. Дело в письме, которое прикреплено к нему. Он написал мне ещё одно письмо. — Кое-кого балуют.
— Это да, — отвечаю я, забирая у неё посылку.
— Приятно снова видеть твою улыбку, милая. Брэкстон был единственным парнем, который когда-либо вызывал у тебя такую улыбку. Я рада, что это не изменилось.
— Я открою её, — говорю я, поднимая коробку.
— Конечно.
— Спасибо, что принесла её мне.
— Пожалуйста. Рэйчел скоро должна быть здесь, и я испекла торт для нашего дневного чая. По рецепту твоей бабушки. Он всегда был одним из твоих любимых.
— Звучит мило. Я скоро спущусь.
Я иду, пока она не начинает спускаться по лестнице, прежде чем закрываю дверь своей спальни и спешу к кровати. В отличие от опаски, с которой я открывала первые два письма, это я раскрываю сразу. На этот раз я не ищу внутри подвеску. Я жажду написанных слов.
Мои руки слегка дрожат от предвкушения, когда я осторожно разворачиваю письмо.
ПИСЬМО ТРЕТЬЕ…
Дорогая Джемма,
Двадцать первое декабря 1998 года. Я помню эту дату только потому, что это был день после моего десятого дня рождения. Это был отвратительно жаркий день. Твой отец и мои родители все работали, так что ты умоляла свою маму отвести нас на пляж.