плакала она в трубку. —
О боже! Кто-нибудь, пожалуйста, помогите мне… Она не просыпается».Я никогда не чувствовал себя таким беспомощным, как в тот момент. Мы забрали Стефана и втроём поехали прямо на ферму.
— Что она сказала?
— Она пошла тем утром будить бабушку, а та… — Джем уже может сказать, к чему я клоню, потому что её рука снова поднимается прикрыть рот. — Она… эмм… умерла во сне. Судмедэксперт сказал, что у неё случился сердечный приступ, прямо как у деда. Она хотела быть со своим мужем, и её желание исполнилось, — я тяжело сглатываю, и когда вижу, что Джемма вытирает слёзы с глаз, инстинктивно притягиваю её в свои объятия, кладя подбородок на её макушку. — После того дня твоя мама никогда не была прежней.
Она не отвечает, но сжимает меня крепче.
* * *
— Не могу поверить, как много сегодня звёзд на небе, — говорит Джемма, пока мы лежим на пледе и смотрим в темноту. Кажется, она не спешит уходить, а я слишком сильно наслаждаюсь своим временем с ней, чтобы вообще предлагать это.
— Я знаю. В городе никогда не увидишь так много звёзд.
Мои уши заполняет спокойный звук текущей реки и затишье вдали. Я уже несколько месяцев не чувствовал себя таким расслабленным.
— О, ты это видел? — произносит она, указывая вверх.
— Падающая звезда, — за ней быстро следует ещё одна. — Тебе нужно загадать желание.
— Зачем?
— Это обычай — загадывать желание при падающей звезде.
— Оу.
Я поворачиваюсь лицом к ней и в лунном свете вижу, как её глаза зажмуриваются. Это заставляет меня вспомнить первый раз, когда она увидела падающую звезду, когда мы были детьми. Единственная разница в том, что в тот день она озвучила своё желание вслух — я отдал бы что угодно, чтобы узнать, что она загадывает сейчас.
Меня охватывает печаль, когда мы, наконец, решаем собираться и ехать домой. Я скучал по этому месту, и, вернувшись сюда с Джеммой, я немного успокоился, и, думаю, она тоже. Я могу только надеяться, что она позволит мне однажды снова привезти её сюда. Сердцем я знаю, что бабушка и дед хотели бы видеть нас здесь.
— Хорошо, что сегодня полнолуние, — говорю я, когда мы идём обратно к ферме.
— Почему?
— Иначе мы бы ничего не видели. Я даже не подумал взять факел. Из меня получился бы не лучший бойскаут.
Она даже не морщится от моего ответа. Эта шутка совершенно ей не понятна, но, может быть, однажды я смогу разделить её с ней. Однажды.
* * *
— Что ты делаешь? — спрашивает она, когда я съезжаю на обочину и ставлю машину так, чтобы фары светили на пастбище впереди. Я надеялся привезти её сюда до того, как стемнеет, но наше время у реки было слишком идеальным, чтобы торопиться.