Просто задумчивый взгляд вдруг сменился знакомо хитрым и хищным, и Анна с ужасом наблюдала, как с легкостью Кассиан взлетел на алтарь, нависая над ее телом на руках, практически касаясь ее собой и склоняясь к лицу с широко распахнутыми испуганными глазами.
— Тебе все еще не нужно меня бояться, — хмыкнул демон, одну руку протягивая к ее запястью и поднося израненную ладонь к своим губам.
Не сводя с нее своего взгляда, в котором насмешка смешалась со страстью, медленно и томно он провел своим языком по порезу, слизывая кровь и запечатывая рану своей слюной. Но даже не подумал остановиться на этом, собрав губами каждую каплю по запястью. Но сделал это настолько чувственно, что это мало походило на банальное желание помочь — скорее на ласку.
— Для вампиров кровь — основная еда, необходимая для выживания. Для оборотней кровь — способ пометить пару во время скрепления союза. Для демонов кровь — почти деликатес. Мы не пьем ее во время обеда, не стремимся где-то добыть и попробовать. Но если выпадает такая возможность — ощутить ее на языке — наслаждаемся каждой каплей. Твоя особенная, — шептал вкрадчиво Кассиан, снова заводя руку наверх и принимаясь за вторую. — Ты юна, невинна — это придает ей особый вкус: нежный, мягкий и сладкий. Кровь девственницы — не зря ее так ценят во многих ритуалах и снадобьях.
Кассиан ласкал ее кожу губами и языком, действительно наслаждаясь каждой каплей. Он смотрел в затуманенные голубые глаза Анны, которая слушала его тихий хриплый голос, как зачарованная, смотрела на него, как загипнотизированная, не способная даже отвести взгляд — настолько завораживающим было зрелище, как демон наслаждается происходящим, как блестят его глаза и влажные губы, как жадно и порочно его язык вылизывает ее кожу. Это было все так откровенно и по-своему запретно, что не могло не очаровывать.
Анна по-прежнему не контролировала свое тело, и возвращенные ей за голову руки все так же были во власти магии. Лишь дыхание сбилось, да губы высохли, глаза были широко распахнуты, а щеки румяны, выдавая ее волнение и все прочие эмоции: легкий страх, ожидание, странное недопустимое предвкушение, что кружило голову похлеще дурмана.
Облизав губы в последний раз, будто смакуя ее вкус, прикрыв от наслаждения глаза, Кассиан глухо произнес:
— Продолжим?
Плавно, хищно он слегка опустился вниз по телу девушки, не спуская с нее взгляда, а на порочных губах была усмешка, когда он позволил себе вольность на целое мгновение прикоснуться к ней собой почти целиком, дав ощутить свой вес и силу. Снова медленно, будто заставляя и ее наслаждаться каждой секундой, принц склонил голову к ее ключицам, проводя языком по порезам под ними. И как на руках, он скорее наслаждался своим деликатесом, нежели просто желал залечить раны: губы, язык ласкали кожу, собирая алые капли, которые стекали по горлу и груди, заставляя Анну понимать, что он соберет все до грамма драгоценной жидкости с ее тела. И треск ткани доказал это, когда демон с легкостью разорвал острым когтем ворот прозрачной тончайшей сорочки, даже не приложив к этому усилий. Короткий взгляд поалевших глаз на лицо и широко распахнутые голубые озера, и Кассиан снова прижимается губами к коже, спускаясь все ниже и ниже, касаясь губами часто вздымающейся груди, скользя языком между округлых полушарий по течению последней капли крови, что достались ему сегодня.