Знаю я таких: обиду затаит надолго, потом сиди и жди очередную подлянку, будто мне проблем мало. Тут уже явно ловить нечего, нужно валить.
Делаю глубокую затяжку, успокаиваясь, и вместе с дымом выдыхаю:
- Созвонимся… «друг», - последнее слово произношу с нажимом. Оно, будто кость, застревает поперек горла, мешая говорить.
Тушу окурок о столешницу письменного стола и, не обращая внимания на ошалелый взгляд Чеха, выхожу из коморки.
На часах начало десятого, на улице уже темно.
Захлопнув дверцу машины, достаю сигарету, черт знает какую по счету за сегодня.
Проклятье, Чех был моей последней надеждой. И если даже он отказался ставить меня в гонку, никто другой уж точно не возьмется.
Хватаю телефон - семь пропущеннх от Макса.
Ладно, погнали!
Повернув ключ в замке зажигания, я улыбаюсь, слушая довольное урчание мотора. Ford Mustang 1967 года выпуска, красавица. Антидепрессант в чистом виде, а не тачка. Вот умели же раньше делать.
Врубив музыку на всю катушку, вдавливаю педаль газа в пол и качусь прочь из города.
Судя по часам, ребята уже, во всю веселятся на Перекрестке. Самое время наведаться туда, заявив о своем возвращении. Пусть не думают, что я отсиживаюсь дома.
Открыв в машине все окна, гоню на пределе, подпевая любимым песням, но даже это не помогает отвлечься и скинуть напряжение этого дерьмового дня. Хотя, «дерьмового года» было бы точнее.
До одури хочется по приезду встретить Докера и нарваться на хорошую драку. Выпустить пар и со спокойной душой умотать восвояси.
Припарковав тачку, направляюсь в сторону веселящейся толпы.
Машин на пустыре мало, в основном все прикатили на двух колесах – своеобразный дресс-код Перекрестка.
Музыка грохочет, толпа гудит, все пьют и веселятся от души.
Раньше это был мой второй дом, а сейчас я будто рыба, выброшенная на брег.
Любопытные взгляды и приветственные выкрики сыплются со всех сторон.
Чувствую себя не в своей тарелке, протискиваясь сквозь народ в поисках Макса. Кажется, я впервые тут без своего мотоцикла, и от этого еще поганей.
- О, наша золотая девочка!
Из общего шума голосов выделяется резкий вскрик, заставляющий повернуть голову в сторону орущего.
Огромный бородатый мордоворот, которого, если я не ошибаюсь, зовут Винт, расплылся в улыбке и, кажется, вот-вот начнет пускать слюни от умиления.
Интересно, что же могло вызвать у этого вечно хмурого типа приступ такого неописуемого восторга?
Проследив за его взглядом, нахожу, наконец, эту «золотую девочку» и прифигиваю еще больше.
Вот это поворот, а она что тут делает?!
Миха сидит на одном из мотоциклов, закинув на одну сторону свои длинные ноги. В коротких джинсовых шортах они кажутся еще дилиннее, чем запомнились мне в прошлый раз.