Не глядя ни на кого больше, Анна сделала шаг в сторону своего демона. Потом еще один и еще, не сводя взгляда с его красивого лица, впитывая в себя его облик. Улыбка абсолютного счастья медленно появлялась на ее лице, освещая его. Уже не слыша возмущенного перешептывания матрон, которые были оскорблены ее видом, не слыша завистливых вздохов дам, которые никогда не видели подобной красоты, и никогда не посмели бы надеть подобное, пусть и хотелось сейчас каждой из них произвести тот же фурор, который произвела Анна. Но не только в платье было дело, не в яркости образа. А в том, какой была девушка в этом платье. Волосы, собранные на затылке, каскадом завитых прядей спускались ниже бедер по обнаженной спине, прикрытой только лентами шнуровки от корсета. В пепельных прядях тут и там переливалась в свете тысячи магических лампочек перламутровые розовые и черные жемчужины, и искрами вспыхивали розовые же бриллианты. Плечи и руки были непозволительно обнажены, а красная ткань платья оттеняла белоснежную кожу, притягивая к ней взгляд.
Но совершенно не замечая того, какой эффект производит ее появление, Анна шла вперед. Абсолютно не замечая гневного, злобного взгляда сестры, не замечая прищура ее глаз, в которых можно было с легкостью уловить зависть и досаду, принцесса прошла мимо нее. И остановилась лишь за два шага до беловолосого демона. Целую минуту они просто смотрели друг другу в глаза: Анна со счастливой улыбкой на губах, а Хасин с нежностью во взгляде, доступной только ей. Через миг Хасин склонился перед Анной в поклоне, а она на дрожащих ногах сделала реверанс.
— Ваша Светлость, — немного хрипло прошептала девушка.
— Ваше Высочество, — ответил демон.
Приходилось соблюдать этикет, приходилось соблюдать правила. А так хотелось просто сжать в объятьях и окунуться в знакомое чувство родства душ! Но слишком много взглядов вокруг, слишком многие ждут их ошибок, а потому для всего этого пока не время. Но лишь пока.
Хасин смотрел на Анну и едва узнавал ту кроху, что оставил семь лет назад. Внешность Лили ясно дала понять еще с самого начала вечера, чего ему ждать. Но это для всех вокруг сестры были одинаковыми, но не для него. Никто не видел разницы во взглядах, в улыбках и жестах, мимике, а именно это и составляло тот уникальный образ, который был свойственен каждой из них. Анна повзрослела, выросла, и не в фигуре и росте дело. В лице, в глазах. Уже не любопытство ко всему вокруг, а степенность. Не широко распахнутые глазенки, а смущенно опущенные веки. Не нетерпение во взгляде, а рассудительность. Не вопросы, а ответы. Не непонимание, а осознание собственного положения. Но все тот же блеск, стоило только ей посмотреть на него.