— Хорошо пройти осмотр!
Прозвенел «ветер». Следом ворвался обычный ветер, загибая закон о хорошем поведении. Кнопка-дартс держала листок крепко.
— Какой вежливый молодой человек! А, Мелитта, неплох-то наш электрик в обращении?! И уважает старших!, не то что эти юнцы, которых еле-еле на месяц хватает, и то с грехом пополам. Какая до ужаса жадная пошла молодежь! Неужели их так воспитывают в этих их школах, верситетах?
Сидит в приемной больницы. Скучает. Люди вокруг тоже скучают. Веером лежат на столе гламурные журналы.
Все ждут. Опять ждут. И снова ждут. У кого-то не выдерживают нервы.
Один начал беспокойно крутить костяшками в ладони с упорностью, достойной применения при бурении сверхглубокой.
Оставалось удивляться, почему покрасневшая кожа у крутуна до сих пор не воспламенилась. Даже дымка, кроме как от сигаретного перегара, не появлялось на протяжении сеанса трения.
Другой тревожный человек начал аккуратно так, мелкими шажками подрывать обложку. В расход пошли сначала стройные ноги, потом гордо-романтическая осанка, вконец и фальш-улыбка.
Рядовые терпят от садиста то же, что и генерал: рвутся, тянутся бесчисленные рекламные страницы с косметикой, одеждой, обувью и прочими женскими важностями.
Уже на многие тысячи, если не на миллионы деревянных, испортил товару извращенец. Но уничтожение чужого добра никого, кажется, тут не трогает.
Раздается приглушенный, а с открытием створки, полнозвучный смех. Серый провал красных губ раскрыт — поставщик продовольствия для веселого пира среди понурости голов.
Колокольчиком прозвенел голос прощания. Взгляд хозяйки голоса равнодушно скользнул по запятым людей.
Поближе к материнскому сердцу рука прижала початый пакет с печеньем. Так сладость и ушла, отстукивая твердой каблучной походкой.
В этом заведении, надо отметить, что ни врачи, то обязательно модели. И обязательно в себе уверенные модели. И все на подбор, как для подиума.
Исходят, вероятно, из того, что пациентов эффективнее лечить не только лишь внутренними, инвазивными методами, но с обязательным добавлением процедур и для зрения. Словом, приятность и лекарственность должны быть во всем.
В коридор вслед за уходом первой модели выглядывает еще более равнодушное лицо второй модели. Модель №2 называет фамилию с именем.
Тут же трогаются все. Один трогается совершенно: дрогнул, подскочил, и откатил от дивана с маленьким беленьким с розою пакетом.
Поклажа, похожая своей округлостью на ядро для битья стен или арбуз для битья голов, скрылась покачивающейся манерой за дверью с многослойной макулатурой на ней, что копится, видимо, от самого основания этого почтенного, но всё еще бодрого здания поликлиники.