Солнечный свет золотит предметы декора в гостиной, отбрасывая тени на сшитые вручную гобелены и вельветовые кресла, в которых когда-то сидели мои родители. Иногда, если я сижу здесь достаточно долго, могу представить себе, что они здесь. Могу услышать резкие речи отца, полные наставлений и упреков, и тихое неодобрение матери.
Я помню, насколько был высокомерен, и мне хочется выйти из замка и броситься вниз с ближайшего обрыва.
Однако это не работает. Я пробовал, и не один раз.
Я всегда просыпаюсь в этой комнате, залитой солнечным светом, и жду. Огонь уже угасает, потрескивая в знакомом ритме. Каменный пол выглядит так, словно его только что подмели, а вино и кубки уже стоят на столике. Оружие Грея висит на кресле, стоящем напротив, ожидая возвращения владельца.
Всегда все остается неизменным. За исключением тех, кто умер. Они никогда не возвращаются.
Огонь вспыхивает ярче, угли соскальзывают на самое дно камина. Точно по расписанию. Грей скоро появится.
Я вздыхаю. Отрепетированные слова уже готовы сорваться с языка, хотя иногда девушкам требуется некоторое время, чтобы прийти в себя после эфира, которым их усыпляет Грей. Поначалу они боятся, но я научился развеивать их страхи, очаровывать глупышек и убеждать их в том, что мне можно доверять.
Девушки понимают, что напрасно мне доверились, когда зима сменяет осень. Когда видят, во что я превращаюсь.
Воздух дрожит, и я выпрямляюсь. Несмотря на ненависть к проклятию и к неизменному повторению одного и того же в моей жизни, девушки вносят хоть какое-то разнообразие. Как ни странно, мне любопытно, какую же неподвижную красотку Грей принесет на руках сегодня.
Но когда командор появляется на этот раз, он прижимает девчонку к полу.
Ее трудно назвать неподвижной красоткой. Тощая босая девушка впивается ногтями Грею в горло.
Начальник стражи чертыхается и отбивает ее руку в сторону. На его горле тут же появляются кровавые полосы.
Я встаю из кресла, почти упустив нужный момент от неожиданности.
– Командор! Отпусти ее.
Грей отстраняется и поднимается на ноги. Девушка отползает от него подальше, сжимая в руке какое-то непонятное ржавое оружие. Она двигается с трудом и при этом крайне неуклюже.
– Что происходит? – Она хватается рукой за стену и, пошатываясь, поднимается на ноги. – Что ты сделал?
Грей хватает свой меч со спинки кресла и достает его из ножен с неистовством, которого я не видел… веками.
– Не беспокойтесь, милорд. Вероятно, этот сезон будет самым коротким из всех.
Девушка поднимает вверх ржавую палку, словно она может послужить хоть какой-то защитой от тренированного мечника. Темные локоны выбиваются из-под капюшона; лицо девушки усталое, осунувшееся, пепельно-серое. Она старается не переносить вес на левую ногу, и я задаюсь вопросом, не ранил ли ее Грей.