— Боже упаси, Олег Иванович. По-моему, я не ошибся, назвав ваше имя? — Уточнил Магера и улыбнулся. — Какие с моей стороны могут быть угрозы. Наоборот, пытаюсь вам помочь остаться в этой ситуации на высоте. Я очень надеюсь на то, что вы, как человек честный и умный, не будете жертвовать своей репутацией и карьерой ради сиюминутного результата. Тем более, что в этом деле я вам не конкурент. Мое появление у вас в кабинете не связано с претензиями на лавры Эркюля Пуаро, тем более, что в нашей стране частная сыскная деятельность Законодательством не предусмотрена. Однако, не буду скрывать, что в ходе этого расследования, я действительно хочу помочь своему другу и как можно быстрее вытащить его на свободу. При всем при этом и вы не останетесь в накладе. У вас появится реальный шанс изобличить истинного виновника преступления, а также благополучно без лишней процессуальной волокиты закрыть уголовное дело в связи со смертью обвиняемого. Вам даже не придется тратить силы, нервы и здоровье на судебные заседания, а также затяжные споры с адвокатами. Согласитесь, вариант более чем привлекательный.
— А как быть с мотивом преступления? — Грустно усмехнулся Кошель. — От меня и руководство, и суд потребуют ответа на этот вопрос.
— Мотив, не проблема. — Улыбнулся в ответ Магера. — Знаете, в нашей стране бедные всегда завидуют богатым, и никогда не знаешь, в каком выражении эта зависть может проявиться.
Кошель нервно потер ладонью щеку, и немного подумав, обреченно махнул рукой.
— Ладно, пишите свое заявление, только очень подробно. — Он протянул Магере чистый лист бумаги. — Но имейте в виду, если вдруг…
— Если вдруг что-то не подтвердится, обещаю официально признать свое заявление ложным доносом. — Перебил его Магера и вытащил из кармана свою авторучку.
Домой Магера возвращался в подавленном состоянии. Никогда ранее ему не приходилось чувствовать себя и героем, и мерзавцем одновременно. С одной стороны, он должен был торжествовать от предвкушения радости предстоящей победы. По его мнению, доводы, приведенные им, возымели на заместителя прокурора должное воздействие. Во всяком случае, появилась надежда, что Белов в самое ближайшее время может оказаться на свободе. С другой стороны, его совесть подтачивало чувство вины по отношению к Борису. Он обещал тому найти убийцу брата, а вместо этого вопреки своему желанию, практически доказал вину того в убийстве Прохорова. Однако, что побудило егеря к совершению преступления, для Андрея все еще оставалось загадкой. Озвучив Кошелю вариант зависти, в качестве мотивации убийства, Андрей лукавил, прежде всего, перед самим собой. Как повод для убийства этот мотив даже ему казался слабым и малоубедительным. И этому легко найти объяснение. Таких людей, как Прохоров, в жизни егеря было более, чем достаточно. Для владельца охотничьего хозяйства любители этой забавы, независимо от социального статуса, были лишь источником дохода и не более того. Их образ жизни и материальное благосостояние вряд ли были ему интересны. Они жили каждый своей жизнью, изредка пересекаясь в заказнике. Одни приезжали туда ради сомнительного удовольствия, другой, принимал и развлекал их ради заработка. Общение с егерем у Андрея было не долгим, чтобы судить об его человеческих качествах, однако, даже в процессе этого короткого знакомства, Самохвалов не показался Магере человеком алчным и завистливым. Андрей даже был в этом уверен, так как достаточно долго проработал в уголовном розыске и научился разбираться в людях. Из всего этого, следовало одно — для убийства Прохорова у егеря были какие-то другие причины, выяснить которые еще предстояло Магере.