– Он спас меня, понимаете? Просто взял и показал, каким может быть настоящий мужчина.
– Он тебя и отравил, – напомнил я.
– Ерунда, – отмахнулась девушка. – Я ведь жива. Я чувствую… И как чувствую! Мне кажется, все стало иным: ярче, красивее, ароматнее. Мир стал более радужным и…
– Стоп, стоп, стоп, – схватив ее за плечи, заставил смотреть мне в глаза. – Ты принимаешь какие-то препараты? Что тебе кололи в клинике?
– Прекратите, – возмутилась Марго, отодвигаясь. – Я делюсь с вами сокровенным, вот и все. Но, кажется, ошиблась в выборе собеседника. Вы казались мне таким добрым и милым, тем, кому можно доверить тайну…
– Я такой и есть, – шмыгнув носом, зло уставился на Осборна, мирно попивающего воду из стакана. – Просто хотел тебе напомнить, что Бенедикт не из тех, кто быстро заводит отношения. Он может и вовсе не замечать тебя, и я должен предупредить об этом, чтобы не было больно потом.
– О, здесь вы не правы, – девушка захлопала ресницами и чуть обернулась в сторону барной стойки. – Думаю, он тоже влюбляется.
Мы замолчали и вдвоем посмотрели на Осборна.
Тот как раз отставил пустой стакан в сторону и уставился на нас. Его лицо выражало что угодно, от презрения до физических мук, но только не любовь. Чопорный и недовольный, Бенедикт повел плечами и резко отвернулся, бросая гневную фразу Линде. Та спешно побежала исполнять его волю, а он быстро удалился, ни разу не оглянувшись.
– Видите? – по-идиотски улыбаясь, спросила Маргарет. – Он даже смотреть на меня не может: боится, что не сдержится и выдаст себя.
Я молчал.
Я думал.
Я был в шоке.
Богатый опыт общения с девушками буквально кричал, что мы выбрали самую нелогичную и странную из представительниц женского пола. Она комкала мое представление о том, как должны были развиваться события, и деморализовывала каждый раз, когда открывала рот.
Как?! Как можно было при взгляде на Бенедикта решить, что он влюблен? Там же на лице написано: «Все вон, вассалы!»
– Вы так плохо молчите, – донеслось до моих ушей, когда я решил, что хуже уже не будет. – Я все поняла. Наверное, думаете сейчас, что мне до мистера Осборна как до неба и звезд…
Да, я так и думал. Но только идиот признался бы в подобном.
– Нет, что ты, милая, – улыбнувшись, похлопал ее по плечу. – Ничего такого мне и в голову не приходило.
– Ой, – она всплеснула руками, – все я понимаю…
Да неужели?
Я с надеждой воззрился в печальное личико, на котором все еще виднелся остаточный отек после аллергического приступа.
– Я некрасивая, – вздохнула Маргарет, прикрывая глаза рукой. – Слишком обычная для него. Мистер Осборн сложен как бог, и голос у него бархатистый – ласкает слух, и эти… как их?