– Отправим ее в войска? – Штиль заметно воодушевился. – На какой из участков фронта? Вопрос не праздный. От дальности зависит способ транспортировки, упаковка, сопутствующее оборудование.
– Первая партия останется здесь, в Кенигсберге. Майор фон Хиршфельд, вы по-прежнему будете контролировать применение сыворотки. Вас назначат специальным помощником коменданта. Вам предстоит взять под командование особое подразделение «смешанного формирования». Все, как было на генеральных испытаниях. Ваши егеря станут командирами, а солдатами будут «воины судного дня», как вам такое название, Отто? По-моему, оно тоже подходит.
– Безусловно, мой генерал.
– Мое подразделение будет штурмовым? – Хиршфельд вновь почуял подвох, теперь скрытый в словах этого генерала в штатском.
– Нет, майор. Подразделение будет охранять очень важный объект. Максимально важный.
Звучало многообещающе, однако Харальд не сумел скрыть, что разочарован. Его, горного стрелка, понизили до охранника? Для чего тогда нужны, например, войска СС? Вслух он, конечно, ничего такого не сказал, но замаскированный генерал уловил недовольство егеря.
– Не хмурьтесь, Харальд, я обещаю вам самое важное дело в жизни. Возможно, именно ваше подразделение выполнит одну из главных боевых задач в этой войне.
– Нас забросят в Москву, мы вломимся в Кремль и убьем Сталина?
– Нет. – Генерал отреагировал на дерзость Хиршфельда снисходительной улыбкой. – Но направление вашей мысли верное. Когда придет время, вы все поймете…
Ноябрь 1944 года, Эйдткунен
«…Находимся в Восточной Пруссии, в каком-то проклятом немецком городке, грязь страшная, все разрушено, все серо, «немецкая культура». Госпиталь расположили в больших домах. Под мое отделение дали здание – окон и дверей нет, а вдали гремит канонада. Не беспокойтесь обо мне, буду надеяться на судьбу…»
Из письма военврача госпиталя № 2913 Л. И. Федоровой
Родными стенами могут стать и чужие. Важно, что в них вместилось. В стенах бывшего немецкого госпиталя расположился госпиталь советский, родной. Ну вот и все основания называть стены родными и поправляться в них быстрее, чем в любых других. А если учесть горячий душ и большой флакон ароматного жидкого мыла, выменянный на тушенку в прошлое воскресенье на местном рынке, предпосылок для скорой поправки становится намного больше. Ведь горячую воду и мыло можно умножать на два.
Доктор Еремина вернулась из душа в свой кабинет, заперла дверь, переоделась и накинула белый халат. Сушить волосы она не стала. Это было делом долгим, поэтому Алевтина лишь вытерла их и надела врачебную шапочку.