Лётчики и командиры вокруг рассмеялись, а полковник без тени улыбки кивнул:
– Я сообщу о тебе в штаб фронта. Подождёшь пока в штабе.
– Есть, – козырнул я.
Он укатил на «виллисе» к штабу, а я, попав в плотное кольцо лётчиков, был вынужден рассказать свою версию, что и как было с моим ранением. Особисты уже пришли в себя и тоже слушали, стоя в сторонке, но арестовывать не пытались. Потом я описал эпопею в Румынии, ну и как лечился. Вскользь помянул, что был на Чёрном море, купался пару дней, потом проверил свой дом и вот вылетел сюда, помогать блокадникам.
Мы прошли к казармам, где мне нашли гитару. Оказывается, слухи о том, что это я песни о лётчиках написал, уже разошлись, все об этом знали. Спел их и ещё с два десятка песен про любовь и жизнь, не военные. До заката часа полтора оставалось, когда за мной прислали машину от штаба авиационной дивизии, дислоцировавшейся здесь, меня ожидали в штабе фронта. Мой МиГ загнали в капонир и даже обслуживание провели, пополнив боекомплект и запасы топлива, а я уселся на заднее сиденье «доджа». Меня сопровождал сам командир дивизии, это тот полковник, два автоматчика и дивизионный особист, которому я стал задавать вопросы о ситуации на фронтах. Кстати, он в попытке моего захвата не участвовал, подоспел к концу разбора дел. Так вот, Сталинград тут всё же был, и даже окружение немецкой армии у него, я даже подивился, как история схожа с известной мне. Паулюс также в плен попал со своими генералами. В общем, наши наступали, пока вроде всё в норме. А блокада не прорвана. Зимой в январе удалось прорвать её и даже держались месяц, но немцы и финны, поднакопив сил, атаковали и сбили заслоны, ликвидировав коридор. Так что снова снабжение и связь по воздуху или по Ладоге. А ленд-лиза не было, у, скажем так, союзников и для своих солдат не хватало вооружения и техники, не то что продавать нам. Даже за золото.
Ну, я об этом уж в курсе был и знал, чем нашим помочь. Можно те заводы и фабрики отдать. Вот только как? Они же халявщики, им бы всё за просто так. В принципе, я не против, свои же, но, зная наших, могу с уверенностью сказать: начнёшь давать – будут просить ещё, а дашь – начнут уже требовать, и чем больше, тем сильнее. Так что тут тоже осторожным надо быть. Я легко могу послать куда подальше таких требователей или любителей орать «Давай-давай!». Помочь нашим я хочу, но сам, а не по требованиям. Из-за отсутствия поставок по ленд-лизу материальное обеспечение армии находится на довольно низком уровне, не хватало всего, и при этом армия наступала. Не люди – сталь. Буду помогать. Нужно только подумать, как это подать. Это же не так и просто. Я, конечно, намекнул, мол, я здесь представитель третьей стороны, на это и буду опираться при переговорах.