— Сколько же у тебя было друзей?
— Друзей много не бывает…
— Так сколько?
— Один… И тот скончался. Я боюсь, что на моих похоронах кроме литературного агента и пары кредиторов никого не будет.
— Не рано ли ты задумался о смерти? Нам еще нет даже тридцати.
— Когда мы становимся мудрее, мы чаще думаем о смерти… И, по моему мнению, это правильно.
— Пессимистические доводы.
— Может быть… Может быть… Но этот этап нашего существования в любом случае окончится смертью. И это правда, как не крути. Мы можем наслаждаться односолодовым виски, девушками с модельной внешностью, нашими достижениями, счетами на банковском счету, дорогими автомобилями, коллекциями редких картин… Но все мы закончим одинаково наш путь.
— Что же ты предлагаешь? Не бороться. Умереть сразу же.
— Нужно влить краски в этот мир. Серость этого несчастного города сбавить яркою палитрой. Либо перевернув его с ног на голову, чем-то полезным, либо подобно Герострату нужно сжечь храм Артемиды, — тут он замолчал, явно подбирая мысли. — Так же я склонен к тому, что если за всю свою жизнь ты изменил хотя бы одну жизнь в лучшую сторону, то быть тебе победителем и на смертном одре.
— Для чего тогда нужно было начинать апокалипсис? — вспоминая прошлогоднюю историю, спросил Алекс.
— Даже ад можно сделать раем, но для этого нужно разрушить ад. Все просто, мой друг. Человеческая цивилизация близится к закату, и многие это понимают. Так почему бы не стать архитектором самого грандиозного плана Бога?
Они все еще наблюдали за серыми осадками, которые неумолимо властвовали за окном. От чего тело согревалось с особым удовольствием. Между собеседниками нависло молчание. Каждый невольно сделал для себя выводы и хотелось просто молчать.
— Дружба… — сорвалось из уст Алекса.
— Что дружба?
— Кто был твоим другом?
— Ник Дженкинс, — от произнесенного имени у Рорка невольно всплыла улыбка. — У него была цветная коллекция комиксом. Он всегда был горд, что у него есть все истории «Супермена». Мы с ним знали все закоулки нашего района. У нас даже были своего рода тайники, куда мы прятали всякие интересные вещи.
— И что это были за вещи?
— Перочинные ножи, пластиковые бутылки с первой нашей Кока-Коллой, пластмассовый динозавр и прочее. Хах, — усмехнулся банкир. — Я обладаю миллиардным состоянием, но сейчас готов отказаться от пары миллионов за те самые запрятанные сокровища. Вот же она ностальгия.
— А ты бы хотел, чтобы Ник присутствовал на твоих похоронах?
— Несомненно… — тут Фитцжеральд заметил, как Милнер переменился в лице. — Ты хороший собеседник, Алекс. Только скажи честно, зачем ты конкретно пожаловал?