Облизнулась, позволяя себе тонуть в темном серебре его взгляда, потянулась к губам. Лир рыкнул и обрушился на меня ураганом.
Блок, конечно, сразу же слетел.
Я задыхалась и вскрикивала от его напора и ласк. От привычной нежности, возникавшей между нами в такие моменты, не осталось и следа. Появилось что-то другое, темное и жесткое, сильное и яростное. Я не сопротивлялась тому, что творил со мной Лир. Возможно, если он выпустит боль и злость, пусть таким способом, ему станет легче.
По телу покатились угольки, обожгли. Его поцелуи я ощущала сейчас именно так. Скользнула пальцами вдоль позвоночника, прикусила плечо, охнула, едва его руки легли на мои бедра.
— Шалишь? — прохрипел Лир в губы.
— Есть немного.
Его глаза — грозовое небо, в котором я тону.
— Иногда мне до безумия хочется, чтобы ты просто побыла покорной. И не ставила условий своему темному принцу.
— А более реальное желание имеется? — поинтересовалась я, не сводя с него глаз.
Он нежно-нежно, почему-то пугая этим до дрожи в кончиках пальцев, погладил меня по бедру.
— Я буду перевоспитывать тебя всю эту долгую ночь, а если вдруг ее окажется мало, то и во все следующие, — хриплым шепотом пообещал он, переворачивая меня на живот.
Тело предательски отозвалось даже на это резкое неожиданное движение. По позвоночнику побежали мурашки.
И снова что-то темное, выбравшееся из Лира, опутало меня, не давая возможности сопротивляться и отказаться от ласк. Губы приласкали мочку уха, прикусили. Ладони скользнули на бедра, погладили и приподняли меня.
Я вцепилась пальцами в простыню, сгорая от стыда и желания. На колени меня Лир никогда не ставил, даже когда мы были близки. И сейчас я особенно ясно ощущала свою беспомощность и его власть надо мной.
Это было остро, словно идешь по краю бездны. Мой темный маг не оставил и шанса на сопротивление. Все, что я могла — откликаться на его движения и не думать о своих чувствах.
Что может испытывать дайари, когда он действует так, словно не умеет быть нежным? А русалка? А я?..
Почему же даже в этот момент Лир кажется самым лучшим, а любовь рвется из сердца, обрушивается и погребает нас под собой?
Кровь стучала в висках, я вскрикивала, почему-то все равно ощущая, как Лиру плохо. И мне нужно было вернуть его из той бездны, в которой он оказался после гибели отца.
— Ари…
Мой темный маг. Мое темное счастье.
Лир все-таки поймал мои мысли, снова стал прежним, отчаянно-нежным. Я шептала, как люблю его, когда он исступленно покрывал меня поцелуями. И позволила ночи укрыть нас в своих надежных объятиях.