О том, что Дельфин — главарь «Железнодорожных банд» являлся личным должником детективу, прикрывшему его от одного скользкого дела, по обвинению в котором главарь мог отправиться за решетку на долгий срок, он все же промолчал.
— А эта пиццерия с доброжелательным владельцем была постоянным местом быстрого завтрака, обеда и ужина…
— Какие же преступления в таком случае тебя интересуют?
— Серийные убийства, обряды жертвоприношений, ритуальные преступления…
— Все те дела, которые могут принести славу, — холодно подчеркнула девушка.
— Проще сказать — интересные преступления под грифом «особо опасные».
— Кто бы сомневался.
Между ними воцарилось молчание. Разговор двух байкеров о выборе маршрута, скрежет металлического ножа о стекло тарелки и глухой звук приближающегося метро заполнил пустоту молчания.
— Ты чем-то расстроена? — поинтересовался детектив, глядя на девушку.
— Мы с тобой встречаемся порядка месяца… — Милена пыталась как-то вскользь высказать свое негодование, но получился вопрос в лоб. — А ты ни разу не позвонил мне первым… Я тебе нравлюсь?
Парень на мгновение застыл, но, подумав, добавил:
— Очень, — их взгляды встретились и растворились друг в друге. Сказанное «очень» было чуть слышным, но в нем было все то, что хотела услышать она.
— Я тебе очень нравлюсь, но профессия детектива для тебя номер один… Что даст тебе очередное раскрытое дело?
— Превыше всего для меня… — в этот момент Фитцжеральд хотел сказать о состоянии брата, о чувствах к ней и чтобы не лукавить о работе, но добавил. — Ничего не могу тебе ответить… А раскрытое дело придаст мне статус.
— А он тебе нужен?
— Без сомнений, — не колеблясь, ответил парень.
«Что же он за человек? — спросила про себя Милена. — Педантичный, спокойный, думает только о карьере, всегда аккуратно выглаженная рубашка и галстук, одевается как мафиози со времен сухого закона, но в то время и детективы так же одевались. Странно, что он рассказал о знакомстве с хозяином пиццерии, ведь я не знаю ни одного из его друзей. И вообще странно, что он завел беседу о своем прошлом. Я не знаю о нем абсолютно ничего, не считая газетных статей о раскрытых преступлениях, но все же… Все же мне хочется ему доверять… Наверное, многие девушки, перешагнув двадцатипятилетний барьер, хотят надежного мужчину. Без любви, без страсти, просто, чтобы был. Со стабильной работой и зарплатой, способный воспитать детей и защитить семью от любой напасти. Но Алекс все выше перечисленное с частицей романтики в глубине души. Второе свидание, когда мы были на крыше многоэтажного здания, он держал меня ни как мужчина полицейский, прошедший учебную академию, работавший в криминальных районах одного из самых крупных городов на планете. Он держал меня дрожащими руками, будто я из хрусталя и при небрежном обращении способной рассыпаться без надежды на восстановление. Девушка, способная затронуть холодное сердце, вправе считаться любимой… Хотя до встречи с ним попадались одни подобия мужчин, не доросшие до Алекса ни умом, ни действиями, ни чувствами. Даже в многомиллионном городе можно быть одинокой, как бы странно это не звучало».