– Зофья взяла копье.
Северин обернулся.
– Зофья, я же говорил, мы не должны брать ничего, кроме Глаза Гора, – он указал на копье. – Ты не можешь взять его с собой.
Зофья выразительно посмотрела на него.
– Ты украл серебряную ткань и спрятал ее в карман.
Северин ненадолго задумался.
– Ладно, можешь оставить копье.
– Нечестно! – воскликнул Энрике. – Я ничего не взял из хранилища.
– Тебя ждет совсем другая награда.
– Ах, да, – мечтательно сказал Энрике. – Судьба. Спасение. Сладости.
– И больше никаких долгов, – добавила Зофья.
– А ты что будешь делать, Лайла? – спросил Энрике.
– О, ничего нового. Отправлюсь вслед за своей главной целью, – ответила она с загадочной улыбкой.
Должно быть, все подумали, что она собирается вернуться домой с полными карманами сокровищ, но Северин знал, что она имела в виду. Он знал, что Париж был для нее лишь временной остановкой на долгом пути. Хотя эта мысль немного притупила его радость, решимость в нем только усилилась. Если бы он позволил – она разбила бы ему сердце. Что за глупые мысли. Это же Лайла. Знаменитая Энигма из Дворца Сновидений. С чего он взял, что она испытывает к нему какие-то чувства?
– А как же Тристан? – задумчиво спросил Энрике. – Что он будет делать?
Зофья подняла свое копье.
– Создаст армию пауков.
Все засмеялись. Они наконец-то добрались до конца винтовой лестницы.
– Тристан? – позвала Лайла.
– На нас напал гиппопотам! – закричал Энрике.
Северин застыл на месте. Его взгляд тревожно бегал по оранжерее: что-то было не так. Ядовитые испарения клубились в помещении и застилали частично выжженную землю. Краем глаза Северин увидел что-то черное и блестящее. Ему послышался приглушенный звон, и чувство страха заволокло его разум.
– Тристан, – тихо сказал он.
Ядовитая дымка постепенно рассеялась, открывая его взгляду маленькое садовое кресло, которое притащили в оранжерею и оставили прямо посреди помещения. На нем сидел Тристан, его голова завалилась набок. На голове его блестел тусклый металлический венец с бегающим по кругу голубым огоньком – устройство, преследующее Северина в его ночных кошмарах. Шлем Фобоса.
Я никогда не смогу причинить вам столько же боли, сколько ваш собственный разум. Под достаточно сильным давлением ломается даже… сознание.
Северин хотел подбежать к Тристану, но в воздухе появились сотворенные ножи, нацеленные в его горло. В эту же секунду из его рук вырвали Глаз Гора.
– Спасибо, милый юноша, – произнес слабый голос.
Северин медленно повернул голову. Перед ним стоял худой и трясущийся Ру-Жубер. Он промокнул рот окровавленным платком. На его лацкане блестела золотая пчела.