Северин не двигался, пока не почувствовал руку Тристана у себя на плече.
– Мы живы.
Падший Дом бежал через тескат, но они бросили в катакомбах часть своих людей. Скоро с них сорвут мантии, их личности станут известны Ордену и их местоположение будет раскрыто. Северин посмотрел наверх, где по земляным выступам к сцене спускались Сфинксы, пока их глаза записывали все происходящее. Скоро весь Орден узнает, кто их предал.
Недалеко от него со вздохом шевельнулся Гипнос.
– Я умер, – простонал он.
Лайла первой подбежала к нему и положила его голову себе на колени.
– А вот и доказательство. Ангел склонился над моим безжизненным телом! – воскликнул Гипнос, трагично прижав тыльную сторону руки ко лбу.
Северин с трудом сдержал улыбку. Он никогда не думал, что предполагаемое предательство Гипноса окажется для него таким тяжелым испытанием. В тот момент ему показалось, что в него воткнули нож и несколько раз прокрутили его вокруг своей оси.
– Он оказался не так уж и плох, – неохотно проворчал Тристан. – Пожалуйста, не говори ему, что я это сказал.
– Я ничего ему не скажу, но только если ты простишь меня за то, что я не выслушал тебя тогда.
Тристан тяжело вздохнул.
– Это кое от чего зависит.
– И от чего же?
– Кто-нибудь кормил Голиафа?
Северин засмеялся, и в этот момент он почувствовал, словно с него спали оковы.
– Ты только что чудом спасся от смерти, и первым делом ты интересуешься благополучием паука? – воскликнул Энрике. – Что насчет нас? Мы рисковали жизнью, чтобы спасти тебя, а в ответ лишь черная неблагодарность!
– Технически Голиаф – тарантул, – сказала Зофья, лучезарно улыбнувшись Тристану.
Гипнос резко поднялся на локтях.
– А в чем разница…
– Ну вот, сейчас начнется, – вздохнула Лайла.
– Начнем с того, что мегаломорфы… – заговорил Тристан, но Северин зажал его рот ладонью.
– Он все тебе объяснит, но чуть позже, – устало сказал он.
– Позже, – повторил Гипнос. – Например… за чашечкой чая? Завтра?
Северин улыбнулся.
– Почему бы и нет.
К рычанию Сфинксов, рыскающих по ступеням амфитеатра в поисках помеченных Домом предметов, присоединились приглушенные голоса, доносящиеся из коридоров катакомб.
– Нам пора уходить. Пусть со всем этим разбирается Орден, – сказал Северин и выразительно посмотрел на Гипноса. – Это и к тебе относится.
Гипнос недовольно насупился.
– Скоро это будет относиться и к тебе, так что освободи меня от своего самодовольства.