Марию вынесли в тамбур.
– Познакомимся поближе, красивая, – сказал чёрный, выпуская её из рук.
Мария дышала шумно, она никак не могла опомниться. Дверь в вагон с той стороны подпирал своей тушей рыжий, дружок чернявого, – назад, в купе, хода не было. Рыжий плющился о стекло рожей и щерился острозубым ртом, предвкушая веселье. Вход в соседний вагон был заперт от самой Вологды по неизвестной причине. Из поезда на ходу не спрыгнешь. А справиться с этим выродком ей явно не хватит сил.
Неприлично вихляя задом, тот картинно наступал на неё.
– Рыбинка, покажь своё сердце. – Он расстёгивал на ходу штаны. – Любови жаждю большой и чистой, только побыстрей, не то лопну.
Вонь в тамбуре стояла суровая. Туалет не работал уже с Микуни – загадили, – и проводник, чтобы не мучились пассажиры, поставил в тамбуре большое ведро. Она косо глянула на него – это было её спасение. Или, наоборот, – смерть.
– Пошёл ты!.. – плюнула Мария словами в этого козла похотливого, подхватила с пола ведро и одним сильным движением опрокинула его на голову кучерявого.
Лицо рыжего наблюдателя за стеклом стало как посмертная маска.
– Она его зашкварила, сука! – крикнул он кому-то в вагоне, видно третьему в их компании, тому, что с головой яйцом. – Опустила!
«Вот и всё, – сказала себе Мария, – сейчас меня будут убивать».
Рыжий дёрнул на себя дверь, хотел сунуться в загаженный тамбур, чтобы покарать суку, но тут состав затормозил с лязгом, и рыжий, не устояв на ногах, повалился на грязный пол и проехался животом до стенки.
Дальше всё завертелось, как колесо. Поезд стал, снаружи орали громко, дверь открылась, крикнули: «Стоять! Никому не двигаться!» – и в вагон впрыгнули военные с автоматами и с красными погонами на плечах. В тесном тамбуре стало совсем тесно, синещёкий офицер с маузером орал так, что уши спирало: «Сымай ведро, гадина хитрожопая!» – и рыжему, что скрючился на полу: «Ты, а ну подымайся, гнида!» Часть бойцов рванула по проходу в вагон, и там, слышала Мария будто в тумане, шумно уже возились и слышны были удары твёрдым во что-то мягкое.
– Вы, гражданка, пройдите к себе на место, – сказал офицер Марии, и она, гадливо ступая по нечистотам, ушла в вагон.
Тут же объявились пассажиры с проводником. Откуда они взялись? Где были до этого? Прятались по полкам? В сортире? Забегали по вагону, запричитали, пока строгий офицер с маузером не приказал: «Всем сесть по своим местам! Проверка документов, мать вашу!» Проверили только соседа Марии, долго разглядывали его бумаги, потом офицер сказал: «Давай с нами, тьма тараканская», – и его увели с ними.