– Слышу, добрый ветер мне говорит: убьёшь ты комариного человека, привезёшь ты его к начальнику – злой начальник тебя всё равно обманет. Он твоей смерти хочет. Надо смерть опередить, обогнать её, убить её, твою смерть. Мы друзья твои, мы тебе поможем. Вот скажи мне, я давно думаю. В Салехарде на стадионе гоняют мячик… как это по-русски, футбол? Мячик бьют, пинают его ногой – ты скажи, мячику больно? Он живой? Мёртвый? Что у него внутри? Он как голова, круглый. Может, он и есть голова, только спрятанная в мешок из кожи? Мёртвая голова, живая. Лучше мёртвая, ей не больно…
На дне каски жидкости почти не осталось, только ржавая, нечистая муть, Собакарь спрятал свой инструмент, выпил одним махом остатки, и все трое зашагали на островок из повёрнутых к востоку деревьев. Выбрали поляну поглаже, Темняк обошёл её всю, развернул черепа оленей, насаженные на покосившиеся шесты – останки капища самоедского. Теперь они смотрели на запад и не мешали его важным приготовлениям. Темняк глянул на безусого старшину, на его голую, обритую голову, потом – безнадёжно – на лишаи, обложившие череп Собакаря, и обречённо провёл ладонью по своей прореженной бороде.
Морщась и покрякивая от боли, он вырывал из подбородка по волосу и выкладывал из них неширокий круг – на широкий не хватило бы материала. Закончив с этим, он отыскал камень, круглый, как костяной шар, установил его в центре круга и сверху положил на него гладкий кусок железа, обточенный морем или рекой. После этого стал ходить кругами, легонько притопывая подошвами и в такт им прихлопывая сухими ладонями. Так учил его дальний родственник, великий шаман Байыр, пришедший когда-то в тундру с берега реки Чадаан и побеждённый Ябтиком Пэдарангасавой в шаманской битве. Ябтик – родич Ванойты, и теперь настала пора расквитаться за поражение. Он, Темняк, это сделает.
Ровно на девятом круге кусок железа свалился с камня и чуть откатился в сторону, не пересекая волосяной границы.
– Там он, туда нам, – лбом указал Темняк в направлении, куда откатился кусок железа. – Едем, нарты у тебя быстрые, как стальная птица. Как они, по-вашему, называются, по-русски? «Мессершмитт», «юнкерс»?
Юноко, олень-двухлетка, слизывал влагу с мелких листьев стелющейся по почве ивы и карим глазом поглядывал на хозяина. Нарты с походным скарбом – лёгкий чум, покрытый одним поднючьем, старый, ещё отцовский, американский охотничий «ремингтон» да кое-что из малых вещей, необходимых в кочевой жизни, – Ванюта спрятал в кустах на безымянном ручье – для чего, Юноко не понимал, но раз хозяин так сделал, значит знал для чего.