– С вами можно? – робко спросил Телячелов, прибиваясь к невидимым мухоморам. – К этому… вашему… как его… можно с вами? Зуб я отдал.
– Нельзя с нами. – Мухоморы замахали руками. – Ты же без головы. Чем кланяться будешь, если ты безголовый?
– А я? А нам? – засуетились Индикоплов и Хоменков.
– Вот вам, – сказал Темняк и бросил им рыбью голову с красными обводами вокруг глаз. – Жрите.
Ванька, Майзелев сын, и повзрослевший Костя Свежатин стояли на Горе и смотрели, как Люська, сестра Ивана, крутит на поясе ржавый обруч.
Соломбальский сокол Авдей Хрящов, когда Медведев подал команду, выбрал старика с бородой, стоявшего в стороне от прочих и о чём-то говорившего с женщиной.
Пуля прожужжала шмелём. Художник замер на полуслове. Мария вскрикнула. «Опять опоздала!» Художник посмотрел на неё.
– Я жив, Мария, – сказал он тихо. – Я буду всегда с тобой.