– Главная моя задача как политического руководителя, – начал Телячелов ровным голосом, глядя, впрочем, Дымобыкову не в лицо, а на берег африканского озера, того, что появилось на простыне, – воспитывать ненависть к врагу. Передовая линия фронта проходит в сердце каждого советского человека, и раз мое сердце находится сейчас здесь, на Полярном круге…
– Ты в глаза мне смотри, – оборвал его Дымобыков. – Твоё сердце находится сейчас здесь, в бане, насупротив меня. Я-то всё понимаю – и про воспитание, и про ненависть к врагу, и тэ пэ. А ты вот понимаешь, что я, который главней тебя и по званию, и по боевому опыту, и по всему другому, о чём ты даже не можешь знать, узнаю́ последним о том, что происходит на моей территории? Кто приказал начать расследование? Какое вообще расследование? Какого хера?.. То, что я отсутствовал здесь, был на совещании в Омске, совсем не значит, что можно меня держать в неведении. Есть оперативная связь. Слыхал про такую? – Дымобыков хлебнул ещё и оторвал вторую рачью клешню. Заметив молнию осуждения, пущенную из глаз Телячелова после сделанного генералом глотка, и тонкую кривую морщину, проползшую от края рта замполита к мочке его левого уха, Дымобыков кивнул на спирт. – Осуждаешь, замполит, так? А я родине даю радий, и мне спирт – что тебе микстура, без спирта я свечусь по ночам, и люди меня пугаются. Знаешь, кто мне прописал это средство? Авраамий Павлович Завенягин, ещё на горе́ Магнитной, когда мы с ним и Окой Городовиковым Магнитку строили. Ладно, замполит, кончили. Докладывай всё как есть.
Дело было слишком серьёзное, поэтому, кроме лагерного начальства, на место чрезвычайного происшествия прибыло начальство из Салехарда – от райотдела Ямальского МГБ приехал лично сам капитан Медведев, от окружного отдела НГКБ – его начальник капитан Кривошеин.
Охрана мирно толклась в сторонке, хрустя кожей казённой выделки и деликатно пуская в воздух струйки папиросного дыма. Солнце плавилось на металле пряжек, играло бликами на дужках очков, искрами горело в траве, не сознавая всю трагичность события.
– В Москву уже сообщили, товарищ Меркулов знает. – Капитан МГБ Медведев вплотную подошёл к дереву и зачем-то провёл ладонью от канта своей фуражки до покалеченного выстрелами ствола – примеривался, должно быть, угодили бы в него пули, стой он на этом месте. Капитан поморщился недовольно – отверстия на голом стволе, расположенные идеально по кругу, не оставляли никакого сомнения в печальной участи капитана, а дырочка в центре круга была бы последней точкой в его служебной карьере в органах.