Нэпман и Шановный. Супергерои Сталина (Мендяев) - страница 46

Кот почесал себе лапой затылок и сказал:

— Есть все же некое несоответствие в твоих словах. Суди сам. Говоришь сам же о том, что почтальон ныне обитает в райских кущах, а потом доказываешь мне, что с ним всё просто прекрасно. Это как-то всё выглядит не слишком убедительно. Тут нужно четко разделить. Или почтальона убрали и это одна ситуация, или почтальон отправлен в другое место, служить прежним хозяевам. Начнем со второй возможности.

Вопрос. А зачем всё это было нужно делать таким сложным образом? Предположим, что поняли начальники, что письмо подменено. Зачем убирать почтальона? Что такого в том, что их агент разоблачен? Пришли в деревню другого агента и дело с концом. Мы бы ждали слежки со стороны почтальона, и следили бы за ним, а за нами тайно следил бы кто-то иной. А мы бы и не смогли ни о чем догадаться. Раз вывели из игры Печеного, значит тут дело такое сложное, что шутить с ним местным вождям вовсе не хочется. Это весьма любопытное обстоятельство. Пока у нас мало информации. Но с чего-то ты смог понять, что Печеный сюда уже никогда не вернется. Это ведь так?

— Во-первых, это чутье. Во-вторых, я опытный человек, я давно работаю в органах и поэтому по тому, как арестовывали почтальона, сразу для себя определил, что его дела плохи, дальше некуда. Почтальон этого не мог понять, в силу того, что он не знал эту ситуацию изнутри, ибо он не работал в самой системе. Он был лишь информатором, но не кадровым работником органов. Потому он и храбрился. Был уверен, что с ним ничего не случится. Явно он ошибся. Но это всё дела прошлого сейчас. Нам теперь нужно понять, что делать сейчас — высказал свое мнение дядя Федор.

Тут в разговор вмешался пес:

— Вы это, конечно, молодцы. Мыслители, можно смело так о вас сказать. Но между тем, нам нужно в первую очередь выпить чарку водки на помин души почтальона Печеного. Был, он может быть и не лучшим жителем нашей планеты. Но в любом случае в мир иной попал не без нашей помощи. Так что помянуть его, да и мысленно попросить у него прощения, дело вовсе не последнее сейчас. Я так думаю.

Дядя Федор задумался. Потом встал и достал из шкафа бутылку водки. Разлил по стаканам. Потом взял стакан и влил его содержимое в пасть Шановному. Тот некоторое время молчал, а потом все услышали:

— Эх, вот вещь! Она же божественно хороша! Не разучились все же делать! Давай еще по одной! Вечная память Печеному!

Тут Нэпман вскочил с места и подскочил к дяде Федору. Тот не стал делать вид, что не понимает, что от него хочет его хвостатый товарищ. Коромыслов взял стакан и влил его в пасть коту. Кот некоторое время не мог издать ни звука. А потом он радостно взвизгнул: