Взглянула на экран коммуникатора, время было одиннадцать. Если не появимся на собрании, получим выговор. Портить характеристику не хотелось, но, видимо, не судьба мне быть круглой отличницей. Двери четвёртого лифта открылись, и из него выпорхнула Люся. Глаза у нее были от страха расширены, лицо красное, дыхание тяжёлое. Я, махнув ей рукой, побежала по лабиринту коридоров к каморке, показывая дорогу. Подруга не отставала, даже больше, обогнала! Завернув за очередной поворот, она резко затормозила. А я не успела и врезалась в ей в спину.
— Здравствуйте, — промямлила Люся.
— Ага, — ответила я ей, посмеиваясь, — давно не виделись.
Отступив назад, я вдруг встретилась с взглядом красных глаз и услышала чарующий мягкий голос с хрипотцой.
— Прошло уже больше двенадцати часов. Я соскучился.
Сердце повторило вчерашний кульбит, ухнув вниз. Холодный пот выступил на спине, а я всё ещё не могла поверить, что он здесь.
— Здравствуйте, — вежливо поздоровалась я, не зная, что сказать ещё. За спиной послышался характерный звонок, оповещающий о прибытии лифта, и это меня подстегнуло. Рванув с места, я попыталась обогнуть манаукца, но выставленная мужская рука не дала и шага ступить.
— Вы куда-то торопитесь? — насмешливо спросил Викрам. Вскинув на него испуганный взгляд, замялась, не зная, признаться или нет. Приближающийся преследователь был тем фактором, который открыл рот, но только не мой. Люся, вцепившись мне в руку, за пару минут скороговоркой выложила манаукцу всё, как на духу. И про приглашение на ночь любви и про то, что она была там третьей, и ей не светило ведущей роли. Вот об этих подробностях подруга мне не рассказывала, поэтому я очень внимательно её слушала, даже рот приоткрыла от удивления. А Люся вещала, что на требование выгнать Маришку, Ли сказал, что Люсины гены его не интересуют, а вот Маришкины очень. Я тоже заметила, что унжирцы не особо любят рыжих, предпочитая им блондинок или брюнеток. Дальше был рассказ о том, что она уступила, но одновременно с этим прониклась исследовательским духом и предложила унжирцу другие гены, вместо своих. И вот она благодарность! Люся была не в курсе, что конкретно не так пошло в эксперименте Ли, но он очень зол.
Викрам перевел на меня напряжённый взгляд, я пожала плечами, подтверждая слова перепуганной Люси:
— Я не знаю, что не понравилось. Я тоже удивлена поведением Ли Таару.
— Вот как, — задумчиво протянул манаукец, задвигая нас с подругой себе за спину и встречая появившегося из-за поворота унжирца.
Ли Таару был ярким представителем своей расы. Утончённая красота унжирца была слишком роковой и смущающей умы молоденьких неискушённых девушек, да и не только их.