«Он призрак», — отвечаю я. «Мы его не знаем».
Марина возвращается со мной в Гималаи. Когда она видит, что я сделал с пещерой, с пещерой Восьмого, она пробегает руками по местам, где раньше были вырезаны пророчества, чувствуя гладкость нового камня, возможность пустого холста. Она наконец позволяет себе плакать.
После этого Марина встает прямо передо мной. Она протягивает руку и берет мое лицо в свои руки. «Спасибо, Джон», — тихо говорит она. Слезы еще не высохли на щеках. Я стираю полосу слез.
Она целует меня. Я не знаю, что это значит.
Может быть, ничего.
Марина краснеет, улыбается мне и медленно отходит. Я улыбаюсь. Эта гималайская пещера вдруг становится намного теплее.
Может, что-то.
В центре пещеры я сдергиваю брезент, чтобы показать Марине, как я провел прошлый год. Вырезанный из деревьев, которые я срубил с горы, это стол, который использует камень Лоралита в качестве основы. Он огромный и круглый и вытащен из моих воспоминаний о столе в центре Палаты Старейшин на Лориене. Как и подвески, я использовал свой люмен, чтобы выжечь символ Лориена — Единство на этом столе.
В конце концов, другие придут. Некоторые из них только для побывать, некоторые из них чтобы остаться. Однажды, я надеюсь, это станет местом обмена замечательными идеями. Место, в котором сохранится безопасность от коррупции и мелочности правительств. Где будет обеспечиваться безопасность Земли и счастье ее людей.
Существуют угрозы, которые все еще стоят перед этой планетой, которые нуждаются в едином фронте Лоренцев, людей и даже Могов. Мы соберемся здесь, чтобы решить эти проблемы — мы, Гвардейцы, наши старые союзники и те, кого мы еще не встретили.
Тем временем у нас более чем достаточно вещей, в которым нужно разобраться, вместе и обособленно. Нахождение своего места в этом новом мире, покрытие причиненного ущерб тем, кому мы причинили боль, из-за нашего потенциала — это действительно страшные вещи.
Существует одна разница между столом, который я построил здесь, и столом, используемым Старейшинами. Я не вырезал девять конкретных мест. Нет никаких мест для Лориенцев, или Сетракуса, или Питтакуса. Здесь даже нет девяти стульев. Здесь столько, сколько нам нужно, более, чем достаточно, места. И если стол станет слишком переполненным, мы можем потесниться.
Я закончил с числами.