В каньоне они собрали большой запас пищи. Каждый день просыпались до рассвета и поднимались на ближайшие горы, готовясь к восхождению на более высокие пики. Они испробовали свои силы и ловкость на всех отрогах Тетрахнампфа и Исларджина, и на них самих; взбирались на скальные утесы нижнего хребта Нуаннера над Бхавинаном; поднимались на снежные вершины Авсек, Кьюрмсур, Мирсу, Биршнаргин, и самую высокую из них Борк Мехефтарск; неделю провели на морене Мехефтарского ледника над высокогорной долиной Фоаной; совершили мелкие восхождения на западную доломитную группу Бурджазарша и большую стену Шилака.
После таких упражнений их мышцы стали, как железные, а сами они силой перестали уступать медведям, а устойчивостью горным козлам. На девятый день мая они перешли через Зийский перевал и разбили лагерь под южной стеной Тетрахнампфа нан Чарка. Закатное солнце на фоне безоблачного неба было красным, как кровь. С обеих сторон и впереди них простирались молчащие синие снега. Воздух на такой высоте был страшно холодным. На расстоянии больше лиги к югу ряд черных утесов ограничивал бассейн ледника. В двадцати милях над их черной стеной в опаловые небеса врезались Коштра Пиврарка и Коштра Белорна.
В сумерках за ужином Джасс сказал:
– Стена, которую вы видите, называется Эмширским Барьером. Хотя за ней пролегает прямой путь к Коштре Пиврарке, это не наш путь, он очень опасен. Во-первых, Барьер до сих пор считается непреодолимым, даже полубоги тщетно пытались его преодолеть.
– Твоего «во-вторых» я ждать не хочу, – сказал Брандок Дах. – До сих пор твое слово было законом, а сейчас командую я. Пойдем завтра вместе и покажем, как такие преграды разлетаются в дым, когда оказываются между нами и нашей целью.
– Если бы дело было только в этом, – ответил Джасс, – я бы тебе не противоречил. Но на этом пути придется иметь дело не только с бездушными скалами. Видишь, где Эмширский Барьер упирается в чудовищную пирамиду обрушенных камней и висячих ледников, которые перекрывают нам восточный обзор? Это место называют Менксур, но на небесах оно имеет другое имя: Эла Мантиссера, что означает «Гнездо Мантикор». О Брандок Дах, я бы полез с тобой на любой гладкий утес, и я бы боролся вместе с тобой с самыми жуткими чудищами, когда-либо вскормленными у адских источников. Но и то, и другое одновременно – это уж слишком, да и глупо.
Однако, Брандок Дах рассмеялся и ответил:
– О Джасс, сейчас я могу сравнить тебя только с верблюдоворобьем. Ему говорят: «Лети», а он отвечает: «Не могу, ибо я верблюд», а потом говорят «Вези», а он отвечает: «Не могу, потому что я птица».