За день ветер совсем утих. А они добрались, наконец, до твердого ледяного предвершинного гребня, выступающего из скал, словно лезвие меча. С востока, слева от них, скала была почти отвесной и уходила в глубочайшую бездну. Западный склон, чуть менее крутой, был покрыт плотным белым снегом и терялся в облаках.
Брандок Дах задержался у последнего зубца перед ледяным гребнем.
– Дальше первым идешь ты, – крикнул он лорду Джассу. – Я не хочу опережать тебя, ибо это твоя гора.
– Без тебя я бы никогда сюда не добрался, – ответил Джасс. – Не подобает мне первым встать на вершину, когда на всем пути твоя заслуга выше. Иди вперед.
– Не пойду, – сказал лорд Брандок Дах. – Ты не прав.
Итак, Джасс пошел вперед, вырубая секирой ступени с западной стороны гребня, а лорд Брандок Дах и Миварш пошли за ним след в след.
Вскоре в просторах небес поднялся ветер и стал рвать облака, как истлевшие одежды. В разрывы между ними ударили копья солнечных лучей. В невообразимых далях на юге за гребнем в мерцающей дымке были едва различимы освещенные солнцем земли. Стена гребня с обеих сторон обрывалась в бездну. Последние бастионы перед вершиной Коштры Пиврарки были одеты сверкающим снегом и увенчаны слепящими ледяными шпилями и башнями. То, что раньше казалось недоступным, словно в небесах, теперь было перед ними, у их ног. Над ними высился только главный пик с голым утесом на северо-западе, над которым свисал снежный карниз. Джасс заметил, где утес с карнизом, и стал опять рубить ступени. Через полчаса он уже стоял на недоступной вершине, и вся земля расстилалась перед ним.
Потом они спустились с вершины на несколько футов с южной стороны и сели на камни. В заросших лесами и окруженных скалами холмах, которые замыкали долину, тянувшуюся от Врат Зимьямвии, синело красивое озеро с островами. Неподалеку на западе стояли Айлинон и Ашнилан, а между ними тонкий белый пик Акра Гарш. За ними, как морские валы, горы за горами закрывали горизонт.
Джасс смотрел на юг, где расстилались холмистые земли, словно таявшие в солнечном свете и пропадавшие в далеких небесах.
– Мы первые из детей земли, – сказал он, – кто собственными глазами видит сказочные земли Зимьямвии. Как ты думаешь, правда ли то, что говорят философы: по этой счастливой земле не могут ходить смертные, здесь обитают благословенные души ушедших, которые на земле были великими и совершили великие подвиги? Когда они жили, то не гнушались земными радостями и славой, а поступали справедливо, никого не угнетая.
– Кто знает? – отозвался Брандок Дах, подперев ладонью подбородок и устремив мечтательный взор на юг. – Кто может сказать, что знает?