Они помолчали. Потом заговорил Джасс:
– Раз мы наконец здесь, о мой друг, мы ведь не забудем Демонланд?
Брандок Дах не ответил. Джасс продолжал:
– Лучше я стану вечным ночным гребцом в Лунных Болотах, чем королем всей Зимьямвии. Я охотнее буду встречать рассвет на Скарфе, чем в радости проведу остаток дней на зачарованном озере Равари под Коштрой Белорной!
Тут завеса облаков, скрывавшая восточные высоты, разорвалась в клочья, и перед ними встала, как невеста, освещенная косыми лучами солнца Коштра Белорна, всего в двух или трех милях к востоку. На ее обрывистых стенах почти не было голых скал, все были одеты слепящим снегом. Она была невообразимо прекрасна. Джасс и Брандок Дах встали, как мужи встают, чтобы приветствовать царицу во всем ее величии, и несколько минут смотрели на нее, не отрывая взгляда. Потом Брандок Дах проговорил:
– Вот твоя невеста, о Джасс.
Как лорд Джасс выполнил, наконец, повеление своего сна, задал вопрос в Коштре Белорне; и какой ответ он получил
Вту ночь, по милости богов, они спокойно спали в полной безопасности в снежной пещере под высочайшими скалами Коштры Пиврарки. Заря расцветала, как шафранная лилия с дымчатыми прожилками тянущихся с севера перистых облаков. В море облаков огромные пики казались островами. Потом выкатился красно-золотой пылающий шар солнца. За час до его появления демоны и Миварш уже в связке выступили в путь к востоку. Неизмеримо сложен был подъем к северному бастиону, с которого они взошли на гору, но спуск с восточного гребня, ведущий к Коштре Белорне, оказался в семь раз сложнее. Стена была еще более гладкая, с боков зияли более глубокие бездны, предательские переходы от надежной скалы к осыпям попадались чаще. Встречались завалы неустойчивых камней, а рядом утесы без единого зацепа. Неудивительно, что спуск с гребня занял у них тринадцать часов. Солнце скатывалось к востоку, когда они, наконец, достигли кромки ледника, острой, как серп, обозначавшей Врата Зимьямвии. Они устали и остались без веревки, потому что не смогли бы спуститься с последнего бастиона, не закрепив ее вверху. Весь день свирепствовал северо-восточный ветер, неся на своих крыльях снежные бури. Пальцы онемели от холода, а бороды у Брандока Даха и Миварша Фаза обледенели.
Слишком усталые, чтобы искать место для ночлега, они продолжали идти за Джассом, и сделали еще много сотен шагов вдоль кромки льда, пока не остановились на расстоянии броска камня от утесов Коштры Белорны. Солнце почти село. С полудня по этим утесам сползло множество лавин, а теперь, к ночи, все стихло. Ветер унялся. На темно-синем небе ни облачка. Пламя заката окрашивало белые обрывы и обледеневшие карнизы в розовый цвет, а тени стали изумрудными. Тень Коштры Пиврарки накрыла подножья утесов Коштры Белорны со стороны Зимьямвии. Край этой тени отделил живых от мертвых.