Я молчу в соответствии с этикетом. Ибо он, то есть этикет, в этом смысле напоминает наш земной, то есть не спрашивают, не вякай.
Мановением руки принц отсылает своих ряженых вон, и те покорно просачиваются в неприметную дверь. Я чувствую, как Васо медленно перемешается, видимо, пытается найти нужный ракурс для съёмки, выглядывая из-за моей спины. Истинный папараццо, ему только вспышки не хватает. Я невольно ухмыляюсь, вот же беспокойное существо!
Принц изо всех сил держит паузу, а Орон за моей спиной, похоже, пытается сдержать зевок. Очень уж характерный звук доносится. Наконец юноша вежливо предлагает мне расположиться в кресле, садится сам. Должно быть, прозвучал невидимый и неслышный вызов, поскольку в зале материализовалась цепочка из трёх слуг. Понятно, винишко, два сосуда для пития, корзинка печенья, осталось обрести бочку варенья, а кто тут плохиш, мы и так знаем. Старший из служащих разлил красное вино по бокалам и с поклоном исчез за дверью.
— Прошу вас, — принц цепко ухватил свой бокал за ножку.
— Благодарю вас, ваше высочество. Пить мне нельзя.
— Это совсем слабое вино, госпожа тен Аори.
— Как говорят на моей родине, я свою бочку уже выпила.
Именно бочку, про цистерну этот юный пьянчужка не поймёт. Глазки у него нехорошо блестят, ясно и ёжику, что мальчишка синячит с самого утра. Движения нетвёрдые, правая рука слегка промахнулась мимо корзинки с постряпушками. И что делать? Сидеть, смотреть и выслушивать пьяный бред королевского сопляка? Ну и ситуация.
Я щелкаю языком. Это сигнал Орону «провокация». И в тот же миг с потолка срывается ветвистая молния! Из положения сидя отпрыгнуть не получится, я не спецназовец, но непроизвольно отшатываюсь вправо! Орон каким-то чудом отдёргивает меня вместе с креслом влево. Оп-па! Мальчишку и столик с закусками сносит отдачей к чёртовой матери! Непонятным порывом ветра его высочество сметает к противоположной стене и со всей дури припечатывает к настенному гобелену. Получите—распишитесь!
Стискивая синие кулаки, медленно направляюсь к пребывающему в беспамятстве принцу, но меня стремительно опережает Орон. Он подхватывает мальчишку с пола и аккуратно опускает в ближайшее кресло.
— Он всего лишь пьян, госпожа.
Высказаться попроще, дабы отвести душу в словесах, не получится. Неизвестно, кто ещё наблюдает эту картину, кроме нашего дуэта. И неведомо, кто нас слушает, упиваясь эпическим зрелищем. Несмотря на понятную злость, меня как-то странно забавляет этот детский театр абсурда.
— Он спит или в отключке?